Ultraviolence (СИ)

Голос Чонгука рассекает кожу. Юнги знает, что у него не получится. И пусть он уговаривает себя, что сможет, по факту, он никогда не угрожал никому и уж тем более не думал, что сможет убить. Вот и сейчас, до побеления костяшек сжимая в руке кажущееся спасением стекло, он думает, что не выйдет. Что и начинать не стоило. Чонгук его за такое накажет. Намного больнее, чем Мин может себе представить. Но он ведь начал это, и он должен закончить. Юнги выдыхает и дергается вперед, целясь именно туда, куда хотел, он даже задевает кожу, видит царапину, которую оставило стекло, но альфа резко вырывает бутылку из рук омеги и сильно режется о неровные края.

— Сука, — шипит Чонгук и второй ладонью задерживает вытекающую из пореза между большим и указательным пальцем кровь. — Заебал.

Юнги трусливо жмется к стене и глазами ищет уже вторую бутылку, но Чонгук, схватив его за руку, отшвыривает в середину комнаты.

— Подготовь машину, — приказывает альфа стоящему у двери охраннику и, достав из-под журнального столика бумажные салфетки, прикладывает к порезу.

— А ты, — Чонгук идет к сидящему на полу омеге. — Пойдешь со мной. Раз уж ты не захотел по-моему, то будет по-твоему.

Чонгук хватает парня за локоть и, рывком подняв, тащит за собой.

— Ты ведь у нас гордая сучка. Со своими ебнутыми принципами. Сегодня ночью я начну их ломать. Один за другим, посмотрим, как ты запоешь к утру.

Чонгук втаскивает не сопротивляющегося парня в лифт и, схватив за горло, вжимает в стену.

— Моя ошибка в том, что я вел себя с тобой мягко, позволил думать, что ты можешь что-то решать, — альфа больно бьет омегу затылком о стенку лифта. — А ты, ведь, просто сучка, у которой и прав никаких нет. Ты вещь, я твой хозяин, и ты, блять, должен меня слушаться. — Чонгук поднимает колено к паху парня и давит. — Я покажу тебе твое место. Уверен, тебе понравится.

Альфа резко отпускает Мина и отходит к противоположной стене. Юнги не знает, как он все еще стоит на ногах, он понятия не имеет, куда его ведет Чонгук, и вообще, что означают все его угрозы. Никуда не ушедший страх возвращается с двойной силой, наполняет нутро и скручивает нервы в морской узел. Продолжает их натягивать, и Юнги слышит, как они рвутся внутри. Ровно так же, как и сам омега, который еще секунда и просто упадет на колени и будет умолять помиловать. Потому что от Чонгука не знаешь, чего ожидать, потому что он один раз, смотря прямо в глаза, нажал на курок. Юнги боится его. До дрожащих губ и подгибающихся коленей. Будто бы стенки лифта идут на омегу, будто еще секунда и они придавят его, лишая доступа к кислороду и кроша кости.

Сейчас с ним в лифте не тот же парень, который говорил своему собеседнику самое нежное «малыш». Чонгук перед ним сейчас — глава Дома, гроза остальных Домов, тот, о ком он слышал от Сэмуэля, тот, кто ради своей цели ни перед чем не остановится. С чего вообще Юнги решил, что его остановит бутылка. О чем омега думал. Видимо, окончательно распухший от отчаянья мозг ничего умнее выжать не мог и пошел на такую глупость, как угроза главному головорезу страны. Мин мысленно себя поздравляет. Он своего добился. Он взбесил зверя. И теперь это чудовище будет глоток за глотком пить его кровь и не остановится, пока не выпьет до последней капли.

Звуковое оповещение прерывает внутренние терзания Мина, и лифт останавливается на парковке. Чонгук вновь хватает омегу под локоть и тащит к ламборгини. Всю дорогу альфа молчит. Юнги вжимается в сидение, думая, насколько все это будет больно. Рисует в голове картины, где его чуть ли не расчленяют, и от подкатившей паники снова давится воздухом.

— У Техена сегодня товар выставляют? — спрашивает у кого-то Чон по телефону. Потом небольшая пауза, альфа слушает ответ собеседника. — Хочу тоже выставить.

Больше Чонгук ничего не говорит. Машина останавливается перед незнакомой Мину постройкой, и альфа, перебросившись парой слов со своей охраной, выволакивает омегу из автомобиля и тащит к черному входу. Прямо у входа Чонгук швыряет Юнги в руки какого-то альфы и, развернувшись, уходит. Юнги, так ничего и не понимая, позволяет мужчине утащить себя внутрь.

Бордель «Аура», принадлежащий Ким Техену, славится не только лучшими и самыми красивыми проститутками города. Именно в «Ауре» можно не просто снять проститутку, но и поучаствовать на проходящих два раза в неделю аукционах, где продают омег для более долгого пользования и на любой вкус.

Особенно на таких аукционах ценятся несовершеннолетние и девственные мальчики. Поэтому в бордель в четко условленные вечера слетаются альфы со всей страны, каждый норовит заполучить лучший кусок. Идея привести Юнги на аукцион пришла спонтанно, сразу же, как только омега заявил о том, что альфа ему омерзителен. А после того, как он стал угрожать бутылкой, Чонгук не выдержал. Каким бы сильным ни было желание Чона, этот паренек умеет выбешивать. Он испытывает терпение, и альфа уже почти на грани того, чтобы отдать его своим парням, а потом застрелить.