Улыбайся! (СИ)

— Аааоу! — выразительно зеваю я на весь парк. — Икса! Давай тоже зарядку сделаем? И опохмелимся потом вместо водных процедуров!

— А давай!

Мы, патлатые физкультурники, направляемся переваливаясь, к зайчику, стоящему в жутко смешной позе — пушкой вверх. Кряхтя, становимся рядом с белобрысым типа в той же позе. Правда, поза получилась ооочень приблизительная — пыхтящие волосатые коряги металлолома с согнутыми коленками. Коленки так не выпрямлялись, как у этого одуванчика. Жуть как хочется позарыпаться на кого-нибудь!

— Ооо! Икса! Такой расклад только пердёж вызывает! — стону я. — Эй! Зайка-побегайка! В чём кайф?

В ответ молчание, парниша по-прежнему натянут как струна, застыл углом в 90 градусов. Я выворачиваю морду, которая по-любому покраснела от стёкшей в лоб алкогольной крови. Смотрю на его личико. У него глазки прикрыты, губки растянуты в улыбке. Падаю задницей на бок, толкая зайца в пятки. Азат тоже валится на траву практически на руки блондинчика.

— Герыч! Какой пердёж? Это ж йога! Зырь, какая поза сексуальная! Дыркой вверх! Асана «ебни меня». Вишь, как упражняется! Умничка! У меня просто встало на эту попку! — мечтательно произносит Азат.

— Нее, Азатик! Моя фамилия раньше твоей в списке, я первый! — отвечаю я и начинаю ползти на четвереньках под тело, стоящее углом; останавливаюсь. — Азат, глянь, я под заячьим мостом! Он не рухнет на меня?

— Руууухнет! — и Азат дергает на себя руки пацана. Конечно, тот падает ко мне на спину. Конечно, мы ржем — нам, патлатым уродам, смешно. Заяц перекатывается с меня на траву, сидит на заднице и, хлопая длиннющими ресницами, по-прежнему улыбаясь, спрашивает:

— Что вам нужно?

Ух ты! Какие у него глазки: бирюзовые, прозрачные, хрустальные. Хлоп, хлоп ресницами. Бровки вверх, лобик сморщил. И откуда мы взялись, такие сладенькие? Наверняка первокурсник и вселился недавно. Интересно, в каком вузе такая куколка будет учиться?

— Мы с тобой хотим зарядку делать! — капризно заливаюсь я.

— Сначала проспитесь! — нагло и весело заявляет заяц.

— Спааать? — задорно удивляется Азат. — Нас уже спать зовут! Я согласен! — и мой друган ползет на коврик парня, ложится на спину, хлопает себя по бедру. — Эй! Зайка-котик, присаживайся!

Белобрысый грациозно поднимается и медленно подходит к развалившемуся Азату. Улыбается! Хм… интересно. Я на животе валяюсь рядом, подперев рукой подбородок. Вдруг этот заяц встаёт прямо на моего друга — обеими ногами и прямо на низ живота! И подпрыгивает! Как быстро всё получилось!

— Уаа! — орёт Азатик и дёргается, складываясь пополам, сбрасывая белобрысого с себя. Тот удерживается на ногах и пинает моего друга под зад! Что он творит! Он не понимает, что мы типа старшаки! Что раз в парке ночевали, то злые старшаки! А раз такого рокерского вида, то злые, беспощадные старшаки, и таким зайчикам нас нужно стороной обходить! Конечно, я подскакиваю: кураж вчерашнего клуба еще не окончательно выветрился из моей дурной башки. Помахаться я люблю, давно уже такого счастья ни с кем не испытывал. Только бы не убить молокососа! Правда, с первого раза я не достал его! Улыбающийся заяц увернулся! Но был сбит ногами Азата! Йо-хо! Удалось его поддеть ногой под живот, тот вроде даже подлетел! На мгновение перестал улыбаться и тут же вновь оказался на ногах. Короче, второй раз я его достал: отсутствие зарядки с моей стороны не причина для отказа кого-нибудь взгреть. Тем более эту соплюху в голубенькой тужурке!

— Ах ты, уёбыш! Ты не мог просто сгинуть? Не бесить добрых людей? Получи…

Много раз бить не пришлось. Зайка упал после третьего прямого попадания. Пинаю его, тут еще Азат подпрыгнул, тоже пару раз приложил. Ух! Хорошо! Но мы ж меру знаем! Убивать и калечить нельзя! Статья никому не нужна! Поэтому отталкиваю Азата и склоняюсь над беленьким тельцем, скрюченным около моих ног.

— Зайку стукнула хозяйка! Под дождем остался зайка! Со скамейки слезть не смог! И у зайчика заёб! — радостно шепчу я в лицо блондинчика. — Запомни, первачок! Мы тут уже четыре года отучились, мы тут хозяева, а ты со своей голубой жилеточкой должен еще заслужить право нам указывать! И запомни хорошенько нас! Иксаев Азат и Акулов Герман! Повтори!

И он С УЛЫБКОЙ разбитыми губами повторяет очень уверенно:

— Иксаев и Акулов, запомнил, перешли на пятый курс. А институт?

— Юридический! Общей юстиции! Так что мы подкованы, не подкопаешь под нас, мудаков!

— Это точно! — радостно соглашается он (наверное, с «мудаками»). — Увидимся!

— Тебе бы лучше не видеться с нами! — вставляет Азат. — Пойдем, Герыч! Отпустило вроде… хо-ро-шо!

— Бутылка кефира, полбатона. Бутылка кефира, полбатона. А я сего-о-одня дома, а я сего-о-одня дома! — орём мы гимн уральских долбоёбов, да простит любимый «Чайф». Оборачиваюсь в конце аллейки на оставленного зайку. Блин! Сердце вздрогнуло! Он сидит на коврике, неимоверно переплетя ноги, вытянувшись к небу, соприкасаясь руками за спиной, у-лы-ба-ясь… Как так? Кефир и батон в песне сразу закончились, настроения вновь не стало.