Улыбка

«Я вот живу и всего боюсь. Боюсь потерять работу, так как нечем будет оплачивать банковский кредит, боюсь заболеть каким-нибудь новейшим вирусом и надолго слечь в больницу, за которую опять-таки надо платить, боюсь начальства, в конце концов, боюсь смерти. Меня пугает до умопомрачения, куда мог подеваться самый лучший выпускник и что с ним сейчас. Жив ли он? И что такое смерть? Даже если мне предрешено жить долго, я не могу себе представить, что наступит день, а я уже не открою глаза, не увижу небо, солнце, деревья, свою собаку, не вдохну полной грудью, не приму душ, не выпью утренний кофе. Ну и что? Я уже об этом знать не буду. Я ни о чём больше знать не буду. Мне не придётся нервничать, переживать по пустякам. Я усну и не проснусь. Только и всего. Засыпать же мне не страшно? Нет. Всё же уснуть одно, а умереть и никогда больше не проснуться – это совсем другое. Совсем другое дело. Не быть никогда. Исчезнуть. Но ведь меня не было до моего рождения, и мир мало бы изменился, не появись на свет я. Мир совсем, совсем бы не изменился. Так же и мой уход из жизни не принесёт никаких изменений, разве что близкие будут горевать. Ради них я и живу. Сын и жена точно не забудут меня до самой своей смерти. Пусть они живут долго-долго. А я… Я отжил своё. Я не вижу перспективы. Что это на меня нашло? Расклеился. Расплакался, впервые расплакался, расчувствовался, как сентиментальная дамочка. Это нервы расшалились. Попью успокоительного, и всё встанет на свои места. Её величество депрессия пожаловала в гости. Это она нашёптывает мне панические мысли. Всё же надо пойти на приём к психотерапевту. В моём окружении слишком много людей, заболевших депрессивным психозом. Мы никак не можем научиться не наносить друг другу травмы. Зависимость одного от всех настолько велика, что победить эпидемию, охватившую огромное количество людей и с каждым днём возрастающую, возможно только всем вместе. Неужели я один это понимаю? Нет, не может этого быть. Врачи давно бьют тревогу. Антидепрессанты на рынке появляются с космической быстротой, предлагая избавление от этой напасти. Хороший способ делать деньги. Тёща не могла жить без пилюль счастья. Так она с усмешкой говорила, поглощая их каждый божий день. Всё. Мне понятно: надо выпутываться самому. Прекратить панику. Принять по-мужски решение. Оборвать разом. Это будет по-мужски. Чего там думать. Света впереди никакого. Жена? Жена поплачет, конечно. Денег ей на первое время хватит. Марк уже большой. Работать будет. Да и жена что-нибудь найдёт. Станет давать уроки английского. Проживут. Не пропадут. А я всё. Не могу больше. Моя песенка спета. Сколько можно тянуть лямку? Ни одного дня без стресса. Ни дня. Держался долго. Пока. Пора. Трубят рога. Как там у Есенина? „В этой жизни умирать не ново, но и жить, конечно, не новей“. Отговорила роща золотая… Какое стихотворение, а? Вот был поэт, так поэт. Был поэт, жил поэт, а теперь его вот нет. Вот и ладушки-ладушки, погремушки у бабушки».