Улыбка лорда Бистузье

Слушая учителя, мы пришли в ужас.

Выходит, кража все-таки произошла? Выходит, Замирка Артыкова была права? Но зачем же, зачем накануне рассказала она на уроке услышанное от Ханифы-апы?! Ведь не перескажи Замирка этого — и не пропал бы еж. Ни за что бы не пропал…

На том уроке Замира вдруг сказала:

— А ежи, оказывается, очень полезные!

— Верно, — кивнул Александр Григорьевич. — Они мышей ловят. Больных, слабых. А те, что здоровые и сильные — и сами лесу и степи полезны. В природе нет ничего лишнего и случайного.

Но Замирке этого было мало, ибо то, что она узнала от бабушки Ханифы, требовало немедленного выхода.

— Мясо у ежей, оказывается, волшебное! — сказала Замира. — Ни за что бы не подумала.

— Вкусное, что ли? — спросил Мубар Ахмедов, по прозвищу Грызун.

— Тебе лишь бы пожевать! — махнула рукой Артыкова. Грызун обиженно фыркнул, а Замира продолжила: — Бабушка Ханифа вчера рассказала… Она про животных кучу разных историй знает. Мясо у ежа, говорит, целебней любого лекарства. Простуду лечит, легкие как новые от него становятся.

— А зуб можно ежом вылечить? — хохотнул Васька. — А то у меня дупло.

Замира гневно сверкнула глазами и запальчиво проговорила:

— Зря смеешься, Васенька! Если хочешь знать, за ежами, оказывается, специально охотятся, чтобы скорее выздороветь. Знаешь, сколько еж стоит? — она выдержала эффектную паузу и уронила — Сто рублей! Понял? Кому надо — денег не пожалеет.

У Васьки вытянулось лицо.

— Сто рублей… — прошептал он потрясенно. — А не врешь?

— Говорю же — бабушка Ханифа рассказала.

— А кто тебе столько денег за ежа отдаст? — упорствовал дотошный Васька. — Где, спрашиваю, такого покупателя найдешь?

— Очень просто! — спокойно ответила Замира. — Бабушка Ханифа говорит, что покупатели сами ищут того, кто бы им ежа продал. Если хочешь знать, на любом базаре ежа выхватят в секунду.

— Здорово! — восхитился Васька. — Сто рублей… Вот бы не подумал.

Замира молчала, торжествуя победу.

Александр Григорьевич улыбался. Его забавляла научно-финансовая перепалка одноклассников. Сказал примиряюще:

— Не стану комментировать утверждение о лечебных свойствах ежатины. Неловко как-то говорить об этом. Неужели кому-нибудь из вас может прийти в голову мысль… Ну, вы меня понимаете. Это ведь все равно, что подстрелить лебедя или аиста. Вон какой славный ежик живет у нас. К нему ведь, случается, и с дурным настроением подойдешь. А покормишь его, посмотришь на его забавную мордашку — и словно выздоровел в минуту. Конечно, природа лечит. Но ведь не обязательно мясом! Пейзажем она лечит, свежестью своей, да и просто тем, что живая, Понимаете — живая!

Ушел он от разговора, ушел.

А еж пропал. И, по-видимому, в тот же день…

Ежа в сентябре подарил школьному живому уголку Алишер — водитель автобуса. Он ослепил ежа фарами, когда возвращался затемно из Ташкента. Еж испугался рычания мотора и света фар и, свернувшись колючим мячиком, улегся на шоссе прямо перед капотом неведомого и страшного зверя, остро пахнущего бензином. Впрочем, о том, что это запах бензина, еж, конечно, не знал. Алишер вышел из кабины с синим пластмассовым ведром, из которого поил мотор водой, вкатил туда ежа и прямо в ведре принес утром в школу.

Когда Александр Григорьевич сообщил на другой день, что еж исчез, в классе воцарилась страшная тишина. Мы понимали, почему учитель пришел с этой печальной вестью именно к нам, а не в другой класс — ведь это у нас была беседа о цене ежового мяса. Я глянул на Замиру — она опустила голову и, наверное, предпочла бы сейчас быть не ученицей, а крышкой от парты. Я догадывался: Замирке сейчас, конечно, хуже всех. Она ругает себя, что затеяла вчера этот дурацкий разговор, и в результате кто-то позарился на драгоценного нашего ежа.

Но кто же?

Вспоминая вчерашнюю перепалку Замиры и Васьки Кулакова, можно было предположить, что это, быть может, его работа. Неужели решился на такое? Невероятно… Впрочем, разве это не похоже на Ваську? Вообще-то похоже…

По-видимому, о том же в эти неприятные минуты размышляли и все остальные. Потому что вскоре наши взгляды сошлись на Ваське. Почувствовав это, он поежился и с вызовом бросил, оглядываясь по сторонам:

— Эй, вы чего? Чего так на меня смотрите? Словно это я вашего ежа утащил.

— Нашего! — уточнил я. — Общего, между прочим.

— Да хоть какого. Нужен он мне больно. Я простудой не болею, мне ваш-наш ежик ни к чему. Я до зимы на улице под краном купаюсь, ясно? Мне от простуды лечиться не нужно. Уставились тоже…

— А деньги? — зловеще спросил Стасик.

— Какие деньги? — испугался Васька.

— Сто рублей — вот какие! Ежик сто рублей стоит.

Васька, мигом поняв, к чему клонят, растерянно залепетал:

— Ребята, да вы что… Не брал я ежа, не брал. Хотите — домой ко мне идите, ищите…

Александр Григорьевич прекратил наш спор и взаимные упреки и подозрения.

— Разберитесь сами, — сказал он. — Но смотрите, чтобы еж завтра снова был на месте.