Ум тронулся, господа! Аномалии мозга глазами нейробиолога

Я впервые узнал о Софи от Луи Сасса, профессора клинической психологии и эксперта по шизофрении из Ратгерского (Рутгерского) университета в Нью-Джерси. «Она самый красноречивый человек с шизофренией, которого я встречал», – сказал мне Сасс. Несколько лет назад, еще до ее личной встречи с шизофренией, Софи связалась с Сассом, потому что нашла его работы интересными. Сасс уже несколько десятилетий настаивал, что шизофрению следует рассматривать как комплексное расстройство личности и самосознания, и этот взгляд нашел отклик у Софи, чья мать страдала от шизофрении. Потом однажды Сасс получил письмо от Софи, которое он вспоминает со словами: «Ничего себе, забавные вещи происходят…» – Софи, как оказалось, сама страдала от психотических срывов.

Софи выросла с матерью, страдавшей от психоза (состояние, при котором чувство реальности сильно меняется). Повзрослев и получив образование в области психологии и философии, Софи поняла, что ее мать склонна к паранойе и эротомании («Она была убеждена, что все вокруг влюблены в нее») и что это следствие шизофрении. Но в возрасте четырех лет она понятия об этом не имела. Мать отвозила Софи и ее брата в магазин, а сама отказывалась туда заходить. «Когда тебе четыре-пять лет, это довольно странно – загружать полную тележку продуктов и расплачиваться чеком, который подписали твои родители, – рассказывала Софи. – Но в то же время я принимала ее такой, какая она есть».

Примерно в то время, когда Софи перешла в старшую школу, она поняла, что с мамой, да и с их семейной жизнью что-то не так. Паранойя у матери обострилась. Она думала, что в гениталиях у них имплантированы подслушивающие устройства, что они везде, даже в собаке, весь дом прослушивается. Она просила детей пройти целый квартал, чтобы поговорить с ними вдали от дома.

На этом история шизофрении в семье Софи не заканчивается (как будто этого мало). Первый муж матери испытал обострение шизофрении, когда изучал философию, диагноз подтвердили в государственной больнице в Калифорнии. «Мы выросли в страхе перед ним, – вспоминает Софи, – [мама] думала, что он выберется из больницы, найдет нас и убьет ее. Я понятия не имею, имеет ли это хоть какую-то реальную основу. И мы росли в страхе перед ним, но в то же время она романтизировала его талант, гений. В доме было полно его книг по философии».

Полки были забиты Кантом, Гегелем, Хайдеггером, Карлом Ясперсом. Софи даже читала дневники этого человека, которые задокументировали его погружение в безумие.

При всем при том Софи вспоминает детство с удовольствием, ей удалось вырасти любознательной и интеллектуально развитой. Она получила стипендию Корнелла и отправилась в Непал работать с общественными организациями, а затем провела полтора года в Японии. Она вернулась в США и отправилась в Университет Орегона в Юджине изучать континентальную философию. Одним из ее наставников был Джон Лисейкер, который написал множество трудов по шизофрении, психозам и личности. На старших курсах, все еще не испытывая симптомов психоза, Софи написала Луи Сассу. Ее заинтересовали его идеи о шизофрении, «сопроводительном безумии» и параллели, которые он видел в модернизме.

«Если вам нужна хорошая аналогия с тем, что испытывают шизофреники с их симптомами, советую взглянуть на авангардное модернистское и постмодернистское искусство двадцатого века, – говорил Луи Сасс. – Я вовсе не имею в виду, что модернизм и есть шизофрения или что шизофрения и есть модернизм, но есть четкая параллель, которая помогает нам понять детально, что происходит при шизофрении».

Необычное стечение жизненных обстоятельств привело Сасса к подобному взгляду на шизофрению и к вышедшей в 1992 году книге «Безумие и модернизм». Это был его первый опыт в модернистской литературе. Изучая в Гарварде в конце 1960-х английский язык и литературу… он увлекся модернизмом, написал исследование по Набокову («который был в известной степени модернистом») и углубленно изучал поэзию Т. С. Элиота и Уоллеса Стивенса. Шизофрения тогда была предметом жарких споров. Шотландский психиатр Р. Д. Лэйнг написал на эту тему провокационную книгу «Разделенное Я». Сасс проходил курс в Гарварде, для которого нужно было прочесть эту книгу. И как раз в это время у его близкого друга развилась шизофрения.

Почти сорок лет спустя, сидя за кухонным столом в своей бруклинской квартире, Сасс вспоминал, как его друг катился по наклонной из-за шизофрении. Признаки того, что с ним что-то не так, были заметны уже в старшей школе. Те, у кого шизофрения развивается типично, проходят путь от преморбидной стадии (до того, как проявятся какие-либо признаки надвигающегося психоза) до продромальной стадии (пик психоза) и, наконец, до полномасштабного психоза. «Его преморбидная личность, говоря научным языком, – я-то, конечно, так о нем не думал, он был моим другом – была, как сейчас можно судить, типична для человека с шизофренией», – говорит Сасс.