Читаем Ум в движении. Как действие формирует мысль полностью

Джордж – глубокий мыслитель, но его мысли редко выходят на поверхность.

ТОМ ТОРО,автор карикатуры в журнале The New Yorker от 2 апреля 2018 г.

В этой главе мы обсудим, как простые геометрические формы – точки, ячейки, линии и сети – передают мысль о пространстве, времени, числе, количестве, перспективе, причинности – да почти обо всем.

Как мы говорим о пространстве

Говорение о пространстве – столь же древняя, сколь и обыденная вещь. Тема разговора может быть буквально пространственной – когда мы объясняем, как выглядит то или иное место, где что-то находится или как добраться туда-то. Ваш старый район: четырехэтажные многоквартирные дома с эркерными окнами, оштукатуренные в пастельных тонах, магазинчики, кафе на углу. Ваши ключи в правом кармане пиджака. Филармония в одном квартале к западу и одном к югу от муниципалитета. Сверните направо на Бродвей, пройдите семь кварталов, поверните налево и перейдите улицу, там и будет Центральный парк. О пространстве можно говорить в переносном смысле: она на пути к успеху, он на вершине мира, правительство совершило резкий поворот вправо, их позиции как небо и земля. В основе обоих типов, буквального и переносного, лежит простая структура: точки, обозначающие идеи, и связи, которые их соединяют. Точки суть ячейки, их можно заполнить людьми, местами, вещами – любой идеей о них или даже комплексом идей. Связи соединяют их бесчисленными способами, иногда оговоренными, иногда нет. Архитектура мозга аналогична: в малом масштабе нейроны, связанные с нейронами, в большом – гиппокамп для идей и энторинальная кора для массивов идей.

Ячейки и связи, оказывается, лежат в основе колоссального количества разговоров и мыслей, возможно, всех. Связи могут складываться в паттерны: линии, деревья, сети, круги, зигзаги, спирали. Сети организуются в кластеры, узлы и окрестности. Что любопытно, ячейки и связи, которые мы создаем в уме, отражаются в ячейках и связях мира. Внутри тела у нас – сеть артерий и нервов. На земле – сеть путей: речных, торговых, автомобильных, воздушных, а также телефонных линий и интернет-кабелей. Другие сети, такие как карты и схемы, привносим в мир мы сами, чтобы увеличить, расширить или внедрить те, что в уме. Мысли, которые мы помещаем в мир, – тема следующей, восьмой, главы, но, прежде чем обратиться к миру, разберемся с умом.

Геометрия ума: формы

У нас есть Законы когниции и Факты общего характера, которые полезно запомнить. Теперь на очереди формы – абстрактные геометрические структуры, пронизывающие речь, жестикуляцию и все остальные способы выражения мысли. Начнем с центральных для этой главы точек и линий. Это слова прикладного характера, пространственные по сути, смысл которых можно разнообразно расширять и обогащать. Мы уже ввели в рассмотрение ячейки и сети, а скоро добавим стрелки, круги, деревья, спирали и не только. Далее нам нужны свойства форм: центр, периферия, симметрия, повторение, паттерн. У каждой формы есть синонимы, отражающие оттенки смысла. Точки иначе называются узлами, пунктами, местами или идеями; линии можно именовать связями, путями, соединениями или отношениями, ячейки – областями, зонами или вместилищами. Центр по-другому называется серединой, фокусом, ядром, сутью, сердцевиной, основанием. Вспомним знаменитую строчку Йейтса (из «Второго пришествия»): «Не держит центр, вещей распалась связь»[42]. Сьюзан Сонтаг призывает нас размышлять о разнице между пребыванием в центре и пребыванием в середине[43]. Одна и та же геометрия – радикально разные смыслы. Центр противоположен периферии, еще одной фундаментальной идее, принимающей разные формы. Некоторые линии являются гранями: они могут быть границами, барьерами, отделяющими одно от другого, или стыками, где одна группа чего-то сходится с другой.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Ужасные психологические эксперименты: реальные факты из истории
Ужасные психологические эксперименты: реальные факты из истории

Эксперименты позволили человеку обосноваться и понять свое место в этом мире. Мы достигли всего опытным путем, путем проб и ошибок, дорогой разочарований и невероятных успехов. Эксперимент затрагивает взрослых и детей, людей и животных. Он следует за нами везде, во всех областях нашего существования, на всех этапах истории. Изготовление орудий труда, приручение диких животных, поиск съедобных растений или путешествия к неизведанным землям — не эксперимент ли для древнего человека? Но если окружающий мир изведан, что остается изучать? Верно, нашу психику. В этой книге описываются психологические эксперименты, которые отечественными авторами еще не доносились до широкой публики. Вы наверняка слышали про знаменитый Стэнфордский тюремный эксперимент, когда обычным людям предложили «поиграть» в надсмотрщиков и заключенных, и что из этого вышло, но слышали ли вы про Зефирный эксперимент? Что кроется под «выученной беспомощностью»? Знаете ли Вы, почему животные массово погибают в идеальных условиях жизни? Прочитав про эксперимент о белом медведе, сможете ли не думать об этом? А сможете ли растить ребенка вместе с обезьяной? Вопросы, который поднимает автор, — этика и гуманность психологического эксперимента, трансформация его целей спустя много десятилетий, служба на благо человечества… Или все-таки скандальные ошибки ученых?

Анастасия Александровна Шавырина

Научная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука