Умеешь ли ты свистеть, Йоханна? Сикстен

— Все-таки ты пришел! — радуется Сикстен.

— Не мог же я фильм пропустить!

Они молча идут вдоль забора. Йонте впереди, Сикстен и Эмма за ним.

— А билеты? — спохватывается Эмма.

— Не волнуйся, места забронированы, — успокаивает её Йонте.

Он ведет их к серому сараю, довольно высокому. Чтобы забраться на крышу, ребята прислоняют к стене велосипед и карабкаются по нему. Но на крыше уже сидят какие-то типы и жуют поп-корн. Внизу у дерева привязана их собака.

Сикстен наклоняется и расстегивает собачий ошейник.

— Эй, кажется, ваша собака сбежала, — кричит он.

Парни замечают улепетывающего пса и бросаются в погоню.

— Готово, — говорит Сикстен. — Дамы проходят первыми.

Эмма взбирается на раму, а оттуда на крышу.

— Ой, как хорошо отсюда видно! — радуется она.

— Ага, — соглашается Сикстен.

Он поднимает глаза и замечает под платьем её трусики. На них ярко-зеленая полоска свежей краски.

Они устраиваются на крыше. Внизу полным-полно автомобилей. Эмма садится рядом с Сикстеном. С другой стороны Йонте. Они смотрят фильм и слушают транзистор. Показывают фильм про любовь.

— Послушай, Йонте, — произносит Сикстен немного погодя.

— Что?

— Я не хотел ругать твои стихи.

— Ладно.

— И знаешь, твоя правда: надо попробовать еще раз. Но теперь я уже сам выберу. Поможешь письмо написать?

Йонте расплывается в улыбке.

— Ясное дело. Завтра. А теперь — тихо! Сейчас начнется.

— Что? — спрашивает Эмма.

— Самый долгий поцелуй в мире, — объясняет Йонте.

И они смотрят на экран. Несколько минут, не отрываясь.

После кино Сикстен отвозит Эмму домой.

— Сначала мне казалось, что ты такой же, как все, — говорит Эмма, когда они стоят у ворот. — Только придуриваешься. Но теперь я больше так не думаю.

— Ты тоже не как все, — отвечает Сикстен.

И тут она целует его. Это самый короткий в мире поцелуй. И вот уже девочка бежит к двери.

— Надеюсь, у твоего папы всё наладится, — кричит она на бегу.

Отвечай скорей, это срочно

— Вот оно, — показывает Сикстен.

Он выуживает объявление из кармана и протягивает Йонте. Тот склоняется над письменным столом и читает. Потом хмурится.

— Ничего особенного. Что ты в ней нашел?

— Это только на первый взгляд. И папа тоже любит танцевать. Садись-ка за машинку!

Йонте слушается.

Но на этот раз дело идет медленно. Он комкает лист за листом и швыряет в корзину.

— Напиши, что это срочно, — просит Сикстен.

Йонте лишь фыркает в ответ.

— Мне надо её себе представить, — объясняет он. — Я должен понимать, кому пишу.

Он смотрит на фотографию Мадонны на стене.

Наконец его пальцы приходят в движение. Еще чуть-чуть и — готово! Йонте поднимает лист и смотрит на просвет, потом удовлетворенно кивает.

— Так подойдет, — заявляет он.

— Ну-ка, прочти, — просит Сикстен.

Йонте достает микрофон. Вертит регулятор синтезатора, чтобы голос получился глухим и глубоким. А потом читает то, что написал:

Дорогая Танцующие Ножки,

Очень хочу с тобой встретиться. Мне тоже часто бывает одиноко. Думаю, что я достаточно веселый. И танцевать люблю. Ноги у меня натренированы. Прежде я занимался боксом, а теперь вожу автобус. Мне нравится ехать на автобусе по ночному городу. По темным улицам, освещенным луной. И тысячи звезд мерцают словно жемчужины, а в одиноких окнах горит свет. Жаль, что не с кем поделиться этой красотой! Вот бы тебе поездить со мной. Билет — за мой счет. А еще у меня есть отличный сынишка — Сикстен. Ему тоже не терпится с тобой познакомиться. Отвечай скорей. Это срочно.

Твой Бенни Антонссон.

— Ну, как? — спрашивает Йонте.

— Здорово. Особенно про свет одиноких окон — это как стихи.

— Еще бы! И не такие уж дурацкие.

Йонте вызывается сопровождать Сикстена. Он хочет удостовериться, что письмо отправлено как положено. Здорово, что все так складно написалось и что они помирились.

Приятели добираются до вершины холма и катят оттуда вниз, приподнявшись в седлах и отведя одну ногу назад.

Летим будто птицы, думает Сикстен. Наверное, это и есть свобода.

Он не замечает Боббо, Арне и Микаэля Бурфорса, которые как раз поднимаются в гору. Они чуть не сталкиваются.

— Полюбуйтесь-ка на них, — вопит Боббо.

— Ага, и велосипед уже не девчачий, — замечает Арне.

Сикстен и Йонте проносятся мимо. Вот они уже у синего почтового ящика. Сикстен опускает конверт.

— Ну, теперь дело пойдет, — убежденно говорит Йонте.

— Будем теперь ждать ответа.

Письмо из Карлскруны

Сикстен сидит за столом на кухне и смотрит на автостоянку. И так каждое утро. Уже несколько дней.