Умение не дышать

– По-моему, ты сама этого хотела. Погружаться глубже. Неплохая подготовка к спуску туда, где лежит затонувший корабль.

«Я сама этого хочу», – мысленно напоминаю себе. Но теперь, когда мы здесь, все как-то неправильно. Я не готова увидеть то, что хочу увидеть. Не готова сделать это без Тэя. У меня щиплет в глазах, и я поспешно тру их кулаками, чтобы не выступили слезы.

Джоуи и Рекс вскоре выныривают в нескольких метрах от лодки и плывут обратно, улюлюкая и грубовато похваливая воду. Они повеселее, чем перед погружением, и это меня подбадривает.

– Готова? – спрашивает Дэнни.

Он надевает грузовой пояс и садится на борт лодки, держа в руках ласты. Я начинаю застегивать свой пояс – тот, с которым раньше возился Дэнни, – но у меня слишком сильно дрожат пальцы. Дэнни наклоняется и застегивает пряжку пояса на мне. Когда его руки касаются моей талии, у меня чаще бьется сердце.

– Готова? – снова спрашивает он.

Мой разум все еще в растерянности. Я гадаю, как быстро смогу дернуть на себя стартовый шнурок мотора, чтобы катерок помчался к бухте, но в который раз мое тело отказывается слушаться то, о чем говорит разум.

Пересаживаюсь ближе к борту лодки, руки словно бы сами надевают маску и натягивают на ноги ласты. Сажусь на борт рядом с Дэнни:

– Готова.

«Я готова опуститься на дно, и ты мне не помешаешь. Нет, я не готова. Но это мой шанс».

– Давай-ка я погружусь первым. Ногами в воду. Сразу под поверхностью незначительное течение. Максимально – три минуты, ОК?

Как только Джоуи подплывает к лодке, Дэнни спрыгивает с противоположного борта, и я следую за ним. Держусь за буек и жду, когда Дэнни уйдет на глубину. Мой пояс с балластом так тяжел, что мне трудно оставаться на поверхности. В тот момент, когда я перестаю ощущать движения Дэнни в воде подо мной, наполняю воздухом легкие и желудок и отрываюсь от буйка. В темноте, сражаясь с течением, я хватаюсь за трос и опускаюсь вниз вдоль него, отчаянно стараясь держать тело рядом с тросом вертикально, но ноги болтаются позади меня. В голове нарастает давление, однако ощущения, что вот-вот лопнут барабанные перепонки, нет. Прямо передо мной возникает лицо Дэнни. Мы погружаемся синхронно. Время от времени он поднимает руку и дает мне знаки, чтобы я расслабилась, не торопилась, сохраняла спокойствие. Смотрю только на его лицо, а вода вокруг нас становится все холоднее и темнее и все сильнее сдавливает виски.

Но вот наконец наступает мгновение, когда исчезает чувство, будто кто-то тянет меня за ноги. И тело Дэнни, и мое принимают вертикальное положение, я держусь за трос одной рукой. Осмеливаюсь бросить взгляд вниз, туда, куда устремлен луч моего налобного фонарика. Вода мутно-коричневая, в ней плавают клочки чего-то белесого. Внизу, под нами, вздымается облако мути. Появляются маленькие серые рыбки – и исчезают. Мои часы показывают сорок пять секунд, сорок шесть, сорок семь. В ушах раздается громкий щелчок. Я стону, но вода приглушает мой стон. В первую секунду боль кажется нестерпимой, но потом я перестаю чувствовать, как вода давит на голову.

Теперь или никогда. Дэнни отвернулся от меня и светит фонариком на какую-то плоскую рыбу. Оранжевое пятнышко света в темноте. Отпускаю руку от троса и снижаюсь к облаку мути. Как только я достигаю его, вода пробирается под край моей маски. От соли щиплет глаза, и я не могу перестать моргать. Борюсь с желанием поскорее всплыть и позволяю балласту унести меня ниже.

Пронзительный голос рассекает воду.

«Вон там!» – кричит этот голос, и он – мой. Я – на берегу, в тот самый день. Я кричу всем остальным, чтобы они посмотрели туда, где исчез Эдди. Я бегу по колено в воде к берегу, но падаю на гальку. Я дрожу, что-то бормочу, я пытаюсь понять, куда смотрю – на море или на небо. Оглушительно грохочет гром, он гремит, и гремит, и сотрясает мою голову, а потом я вижу ботинки отца, бегущего ко мне по прибрежной гальке. В руке он держит мамин голубой плащ. Он укрывает меня этим плащом.

«На помощь, кто-нибудь! – кричит он. – Она в обмороке!»

Дэнни хватает меня за руки и притягивает к себе. Я болтаю ногами изо всех сил, чтобы поскорее всплыть. Молочная кислота сжигает легкие. Я жду, когда перестанет кружиться голова. Все это время я думала, что голубая пелена, окрашивающая мои воспоминания, могла помочь мне понять, что произошло в тот день, но оказывается, это был всего-навсего мамин дождевик.

– Что это было, черт подери? – рычит Дэнни.

Его светлые волосы прилипли к щеке справа, вокруг глаз – красные круги в тех местах, где к коже прилегала маска. Я тяну маску, и она повисает на шее.

– У меня рука соскользнула, – вру я.

– Хочешь сказать, что нарочно отпустила трос. Проклятие, Элси, зачем тебе всегда обязательно нужно рисковать? – Дэнни поджимает губы, смахивает с руки обрывок водорослей и пытается вытряхнуть воду из ушей. – Я тебя едва смог найти!

– А что было-то? – кричит Джоуи из лодки, не обращая внимания на злость Дэнни.

– Она трос отпустила, – отвечает Дэнни, сверля меня глазами.