Умереть, чтобы проснуться

Я посмотрел на отца. Беззвучно, не шевельнув губами, он произнес истину, которую я никогда не забуду. Очевидно, что эти слова исходили из Божественных сфер: «Мой сын, если ты не будешь обманывать себя, о тебе позаботятся Бог, Божественное и Вселенная».

Я вспоминаю его последний день. Это было двадцать лет назад, в Калифорнии, когда он лежал на смертном одре после операции на сердце. Он ловил ртом воздух, надеясь прожить чуть дольше. Ему кололи морфин, чтобы облегчить предсмертные страдания. Когда он умирал, я напоследок коснулся его ног.

Теперь я лицезрел его в загробной жизни — человека, примирившегося с самим собой, человека, понявшего универсальную истину: все сущее есть любовь. Он уводил меня от ада по туннелю, где на стенах виднелись лица из моего прошлого — не только моего недавнего прошлого, но и того, где не было еще меня, но были мой отец, отец моего отца, отец отца моего отца и так далее. Я проходил сквозь строй предков, которые радушно приглашали меня перейти с ними в другую реальность.

Я проваливался в туннель, и руки предков радостно тянулись ко мне и подталкивали меня вперед. Я повернулся к отцу. Я хотел поблагодарить его за чудесное избавление, но его уже не было.

Глава 6 Сквозь туннель

Я летел по туннелю, и предки протягивали ко мне руки, а я телепатически улавливал их мысли. Как же они хотели, чтобы я запомнил что-нибудь об их жизни!

Предки толпились вокруг меня, и я чувствовал их легкие прикосновения в то время, как в виде телепатических сигналов мне передавалось огромное количество информации. Я словно щелкал пультом телевизора: видел отдельные картинки, но не разбирал сюжет.

Когда я летел к ослепительно яркому свету вперед, кто-то схватил меня за руку и остановил. Это был мой дед по отцу. Его глаза лучились добротой, но картинки, что я получил от него, были не так добры.

Он показал мне событие, случившееся в день моего рождения. Когда мать с гордостью поднесла меня к груди, то я заметил, что вокруг стоит только ее семья. Моего отца, ее мужа, не было рядом. Он уехал на учебную практику авиадиспетчеров. Не было и моего деда, который сейчас стоял и улыбался передо мной. Не было моей бабушки и вообще никого из семьи моего отца. Поскольку дедушка поссорился с моим отцом, он всем членам семьи запретил навещать мою мать в больнице. «Какой мелочный поступок!» — подумал я.

Я понимал, что мама грустит от того, что ее муж и его семья не разделяют радость рождения сына. Я чувствовал мелочный гнев деда на моего отца в этот день, почти пятьдесят лет назад, и ту печаль, которую он испытывал сейчас, поняв, как неразумно было его поведение. А ведь можно было испытывать столько ликования и счастья!

Сейчас, когда я видел моего дедушку в туннеле, мне было трудно представить, что он мог так отнестись к семье своего сына. Он выглядел молодым и свободным от страхов и забот — такими стать бы всем живущим! Он смотрел на меня с великой печалью, когда упоминал моего отца, и в то же время в его глазах светилась огромная радость, когда он просил прощения за свои проступки.

«Любовь — самое важное, что только есть, — передал мне мой дед. — Я рад, что ты узнаёшь эту простую истину, когда еще можешь изменить земную жизнь».

Вдруг рядом с ним появился мой отец. На его губах сияла блаженная улыбка. Он дотронулся до моей руки, и передо мной возникла еще одна мучительная картина детства.

В воскресенье, когда у моего отца был выходной, я попросил, чтобы он отвез меня к бабушке и дедушке. «У меня болит голова, — сказал он. — Не поеду».

Не желая с ним спорить, я тихонько выскользнул через заднюю дверь и отправился пешком. Я прошел восемь километров. Это был неразумный поступок для восьмилетнего мальчика, особенно в тогдашней Индии. Когда я пришел, мой отец уже поджидал меня, сидя на диване: он сел на скутер и появился первым. Его разгневал мой поступок, который он счел сыновней непочтительностью.

Когда он увидел меня, его лицо побагровело, он молча схватил меня за шиворот и потащил к скутеру, награждая тумаками на каждом шагу. Я помню его слова: «Больше никогда так не делай. Это опасный город для маленького мальчика!»

И хотя это было похоже на его очередную вспышку гнева, но на самом деле было не так. Тогда мне были непонятны эмоции отца, я удивился, что он искренне переживал за меня. Когда он понял, что я самовольно отлучился из дома и пошел к бабушке с дедушкой, он быстро вскочил на скутер и с тревогой выискивал меня по пути. Когда же не смог меня найти, то поехал к родителям, надеясь, что я приду-таки. Он очень беспокоился за меня. Я думаю, что за его гневом скрывалась любовь.

Меня осенило, почему мой отец решил показать мне это простое, но важное событие. Он хотел, чтобы я знал, что его самого не научили ничему, кроме гнева. Хорошо усвоив родительские уроки, он и сам уже старался продемонстрировать отцу с матерью, как любит меня, но выражал свою любовь ко мне через насилие. Я вспоминаю, что отец меня колотил, а дедушка с бабушкой сидели и молча одобряли эту жестокость.