Умереть, чтобы проснуться

Что такое любовь?

Любовь — это:

когда вы вместе, то мир существует; нирвана — высшее блаженство — тоже существует.

Любовь — это:

когда в очереди на регистрацию автомобиля муж и жена — счастливее молодоженов в медовый месяц.

Любовь — это:

шоколадно-ванильное мороженое, которое тает во рту.

Любовь — это:

когда один спит, а другой ходит на цыпочках, боясь его разбудить, даже если у него болит лодыжка.

Любовь — это:

когда совместная жизнь подобна аромату растрескавшейся от жары земли, на которую пролились капли дождя.

Любовь — это:

когда люди вместе, то время останавливается, и каждый понимает, что вот оно — небо.

Любовь — это:

когда сердце замирает при виде другого.

Любовь — это:

когда вы держитесь за руки, бежите по песку и чувствуете, что едины со Вселенной.

Любовь — это:

когда мужчина понимает: я — это она, а она — это я.

Любовь — это:

когда один с радостью отказывается от своих желаний, чтобы был счастлив другой.

Любовь — это:

когда человек понимает, что в путешествии под названием «Жизнь» он нашел свою половинку.

Любовь — это:

когда вы беретесь за руки, и вам кажется, будто вы гуляете по цветущему весеннему саду, наслаждаясь его видом и ароматом, пением птиц.

Любовь — это:

когда один поднимает руки вверх и говорит: «Ты — воплощение любви». У меня нет другого определения, несмотря на все написанное выше.

Когда я позже дал почитать эту поэму Арпане, она была глубоко тронута. Она прочитала ее дважды, а затем взглянула на меня со слезами в глазах. «Сдается мне, что сегодня ты не взял машину на техосмотр», — сказала она. Рассмеялись мы оба. Это был хороший день.

Глава 20 Первое пробуждение

Оратор-мотиватор и актриса Джо МакГинли раскрывает секреты публичных выступлений в своем офисе в Лос-Анджелесе. Мне очень рекомендовали ее мои друзья, которые знали, что я боюсь выступать перед группами более двух человек.

Околосмертное переживание и его идеи не выходили из головы. Светящееся Существо просило меня рассказать историю ОСП публике, но сама мысль об этом пугала меня.

Джо сказала, что это типичное явление для таких глоссофобов[5], как я. Она добавила, что не менее семидесяти пяти процентов американцев — глоссофобы, а это означает, что они не умеют выступать перед зрителями, не борясь одновременно с внутренним желанием убежать и спрятаться. И, как утверждается в одном исследовании, среди этих людей высока доля признавшихся, что они лучше умрут, чем будут выступать публично.

Этот выбор кажется слишком острой реакцией, но я вполне ее понимал. Я рассказал Джо, как однажды в школе объяснял одноклассникам, что такое анестезия, и вдруг позабыл, где нахожусь. На какое-то мгновение я забыл, о чем говорил только что. Перед глазами поплыли белые стены, и я чуть не упал в обморок. Я быстро пришел в себя, но случившееся не добавило мне уверенности.

«Такое бывает чаще, чем вы могли бы подумать», — сказала Джо, излучая улыбку и ту уверенность в себе, которой мне так не хватало.

После изучения основ ораторского искусства («не забывайте дышать»; «устанавливайте зрительный контакт с дружелюбными слушателями в аудитории»; «не бегайте взад и вперед») я получил домашнее задание. Я должен был написать речь, несколько раз прочитать ее перед зеркалом и выступить на следующем занятии.

Я так и поступил, очень подробно изложив мое ОСП, но сколько бы раз я ни перечитывал написанное, оно все равно мне не нравилось. В моем выступлении не было легкости и спонтанности, казалось, что написанное тянет меня обратно в прошлое, я неуклюже цепляюсь за слова, и поэтому речь неестественна. Но иначе и быть не могло.

Перед выступлением я нервничал. Я напоследок перечитал написанное и поехал в Лос-Анджелес к Джо. Когда я вошел в офис, Джо сыграла со мной следующую шутку.