Умереть снова

С края плато Столовой горы Джейн восхищенно рассматривала достопримечательности Кейптауна, которые показывал Хэнк: отвесные утесы под названиями Пик Дьявола и Сигнальная гора, Столовая бухта и остров Родден на севере, на котором Нельсон Мандела[104] был заключен в тюрьму почти на два десятилетия.

— Здесь так много истории. Столько вещей, которые я мог бы рассказать вам об этой стране. — Хэнк повернулся к ней. — Но сейчас пора приступить к делу. К убийствам в Ботсване.

— Габриэль сказал, что Вы принимали участие в этом деле.

— Не в первоначальном расследовании, которое проводилось в Ботсване. Интерпол вступил в игру только после того, как полиция Ботсваны узнала, что убийца пересек границу и приехал в эту страну. Он воспользовался кредитными картами двух своих жертв в приграничных городах, там, где не требовалось вводить ПИН-код. Внедорожник, на котором жертвы выехали на сафари, был брошен недалеко от Йоханнесбурга. Несмотря на то, что преступления были совершены в Ботсване, Джонни Постхумус — гражданин Южной Африки. В деле фигурируют несколько стран, поэтому в него и был вовлечен Интерпол. Мы выдали международный ордер на арест Постхумуса, но до сих пор не имеем ни малейшего представления о его местонахождении.

— А в деле был хоть какой-то прогресс?

— Ничего значительного. Но вам стоит осознавать проблемы, с которыми мы тут сталкиваемся. В этой стране происходит около пятидесяти убийств в день — это в шесть раз превышает уровень убийств в США. Многие дела остаются нераскрытыми, полиция перегружена, а криминалистические лаборатории не получают достаточного финансирования. Кроме того, эти убийства произошли в Ботсване, в другой стране. Согласованные действия между разными юрисдикциями тоже не облегчают задачи.

— Но вы уверены, что убийца именно Джонни Постхумус? — спросил Габриэль.

Андриссен помолчал, и эти несколько секунд тишины проговорили громче, чем любые слова, которые могли бы за ней последовать.

— У меня есть… сомнения.

— Почему?

— Я тщательно изучил его прошлое. Джонни Постхумус родился в Южной Африке в семье фермеров. Когда ему исполнилось восемнадцать, он устроился на работу в сафари-отель в заповеднике Саби-Сэндс[105]. Он работал в Мозамбике и Ботсване и в конечном итоге стал независимым гидом. На него никогда не поступало ни единой жалобы. За несколько лет он создал себе репутацию надежного человека. За исключением одного случая с пьяным дебошем у него не было приводов в полицию и никакой истории насилия.

— Это из того, что Вам известно.

— Верно, могли быть инциденты, о которых никто не заявил. Если убить кого-то в буше, тело могут никогда не обнаружить. Просто меня беспокоит, что не было никаких тревожных признаков. Ничто в его предыдущем поведении не указывает на то, что в один прекрасный день он мог бы увести восемь человек глубоко в Дельту и зарезать семерых из них.

— По словам единственной выжившей именно так все и произошло, — сказала Джейн.

— Да, — признал Хэнк. — Это то, что она сказала.

— У Вас есть какие-то сомнения на ее счет?

— Она опознала Постхумуса всего лишь по фотографии из паспорта двухлетней давности, которую ей показала полиция Ботсваны. У него было не особо много снимков. Большинство из них сгорели во время пожара в доме его родителей семь лет назад. Не забывайте, что мисс Джейкобсон вышла из буша полумертвой. После такого тяжелого испытания и с единственным фото из паспорта, которое имелось, можно ли на самом деле доверять ее показаниям?

— Если это был не Джонни Постхумус, тогда кто?

— Мы знаем, что он воспользовался кредитными картами своих жертв. Он забрал их паспорта, и в те несколько недель, пока их не начали искать, он мог бы использовать их личности. Это позволило бы ему стать кем угодно и отправиться практически в любую точку мира. Включая Америку.

— А настоящий Джонни Постхумус? Вы считаете, он мертв?

— Это всего лишь теория.

— Но есть хоть какие-то доказательства, подкрепляющие ее? Тело? Хоть какие-то останки?

— О, у нас тысячи неопознанных останков с мест преступлений по всей стране. Нам не хватает ресурсов, чтобы опознать их все. Из-за скопившихся образцов ДНК в криминалистических лабораториях идентификация жертвы может занять месяцы, и даже годы. Постхумус может быть среди них.

— Или он может быть жив и сейчас проживать в Бостоне, — сказала Джейн. — У него может не быть приводов в полицию лишь потому, что до Ботсваны он не допускал ошибок.

— Вы о Милли Джейкобсон?

— Он дал ей сбежать.

Какое-то время Хэнк молча разглядывал Столовую бухту.

— Я сомневаюсь, что он считал это проблемой. Дать ей сбежать.

— Той женщине, что могла бы его опознать?

— Она была все равно что мертва. Любой другой турист, оказавшийся в подобном положении в буше, мужчина или женщина, не продержался бы и двух дней, и уж точно меньше двух недель. Она должна была там умереть.

— И почему не умерла?

— Сила воли? Удача? — Он пожал плечами. — Чудо.

— Ты виделся с этой женщиной, — проговорил Габриэль. — Что ты о ней думаешь?