Умереть в Италбаре

— Когда мы разговариваем, — произнёс он наконец, — то не говорим о таких вещах.

Майкл скрипнул зубами и вытер рот тыльной стороной ладони.

— Да, — сказал он, приказ ещё в силе. Мы должны будем выдать его. Потом мы пошлём ноту в ДИНАБ-Центральный, но она никак не повлияет на судьбу их единственного оставшегося в живых капитана Космофлота. Теоретически мы можем добиться обратной выдачи, но никогда не найдём столько свидетелей, сколько для этого нужно. Если бы только они не сделали его тогда представителем на Первой Конференции СЭЛ! Теперь это выглядит так, словно они планировали всё это заранее, а теперь науськивают его! Есть два пути: первый — убедить его, что война давно кончилась, второй — лишить дипломатической неприкосновенности. Ситуация запутана до крайности.

— Да.

— Ты служил под его командованием и был его другом.

— Да.

— Вы ведь с тех пор не ссорились?

— Я иногда навещаю его. Вспоминаем старое.

— Можешь ли ты призвать его к здравому смыслу?

— Я уже говорил, мы не касаемся этих вопросов! Он меня и слушать не станет!

Морвин налил ещё кофе.

— Кем бы Майлс ни был раныше, сейчас он — убийца и поджигатель. Ты-то понимаешь это?

— Понимаю.

— Если он однажды зайдёт слишком далеко, если ему удастся что-нибудь, что закончится катастрофой — МОЖЕТ начаться война. В правительстве Объединённых Лиг полно политических и военных проходимцев, которые ухватятся за любой предлог, чтобы разделаться с ДИНАБ раз и навсегда.

— Почему ты всё это говоришь мне, Майкл?

— Я сейчас не на дежурстве, никто мне ничего не приказывал и, сказать по правде, я надеюсь, что начальство вообще никогда не узнает о нашем разговоре. Морвин, — подумал я, — единственный, кто ещё встречается с Майлсом, да к тому же он живёт в этом городе, да к тому же — мой друг! Черт возьми! Мне не нужна ещё одна война, даже если она будет блицкригом. Я старею, мне хочется в отставку, охотиться и ловить рыбу… Ты был его заместителем, он по крайней мере выслушает тебя! Он даже подарил тебе эту трубку, когда всё кончилось. Разве это не Брайнер-Сэндо? Такие трубки стоят кучу денег. Значит, он симпатизировал тебе.

Лицо Морвина покраснело, он кивнул прямо в клуб дыма, набрал его полные глаза, и затряс головой.

А я продал его, думал он, его и всех остальных, когда перебрался в ОЛ и стал получать их деньги…

— Я давно его не видел и не уверен, станет ли он меня слушать.

— Жаль, — сказал Майкл. — Я, наверное, ошибся, заявившись к тебе с таким предложением. Забудем это, ладно?

— Ты сейчас работаешь над этим взрывом?

— Не совсем.

— Понятно… Прости.

Они долго молчали, потом Майкл одним глотком прикончил свой кофе и встал.

— Пора на работу, — сказал он. — Увидимся через одиннадцать дней, у меня. На восходе, договорились?

— Договорились.

— Спасибо за кофе.

Морвин кивнул и поднял руку в полусалюте.

Долго смотрел Морвин на замороженный сон юноши. Потом взгляд его упал на кофейную чашку. Он смотрел на неё до тех пор, пока она не поднялась в воздух и не врезалась в стену.

* * *

Гейдель фон Хаймак посмотрел на лежащую в кровати девочку и улыбнулся в ответ на её слабую улыбку. Не больше девяти лет, предположил он.

— А это — клаанит, — сказал он, добавляя к ряду камушков на покрывале ещё один. — Я нашёл его на планете Клаана, отполировал, но не распиливал. Таким он и был, когда я его подобрал.

— Расскажи мне про Клаану, — попросила девочка.

— Почти вся она покрыта водой. В розовом небе Клааны светит голубое солнце, а вокруг неё бегают одиннадцать маленьких лун, которые всё время делают что-нибудь интересное. Там нет материков, только тысячи островков, равномерно разбросанных по океану. Люди на Клаане — амфибии и проводят почти всю жизнь под водой. У них нет настоящих городов, по крайней мере, никто их не видел… Они путешествуют с острова на остров и торгуют — меняют то, что находят на морском дне, на ножи, алюминиевые сплавы, и всякую всячину. Этот камень — из моря Клааны, я нашёл его на берегу, а стал он таким от бесконечного трения о песок и другие камни. Деревья там раскидистые и выпускают добавочные корни, чтобы добраться до воды. Листья у деревьев широкие, а на некоторых растут и плоды. Температура на Клаане всегда приятная, потому что откуда бы ни дул ветер, он всегда дует с моря. Когда захочется, можно всегда забраться на чтонибудь высокое и глядеть во все стороны. Всегда где-нибудь идёт дождь, и всё тогда начинает казаться размытым и искажённым, словно берега волшебной страны… А ещё появляются там миражи — перевёрнутые острова, деревья на которых растут вниз. Один туземец сказал мне, что туда они переселяются после смерти. Они думают, что умершие смотрят с этих островов вниз и наблюдают за потомками… Если тебе нравится этот камень, возьми его.

— О да, мистер Х, спасибо!

Девочка схватила камень и потёрла его сначала о ладонь, потом о больничный халат.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Лучше, куда лучше!