Умершее воспоминание (СИ)

— Эвелин, дорогая, долго мне ещё ждать, пока ты соберёшься? Моё время не резиновое.

— Вот видишь? — шёпотом спросила Эвелин, взглянув на меня с сожалением в голубых глазах. — Я не тот человек, которому она добровольно может уделить внимание. Я лишь та, кто занимает её время против её воли…

— Давай я отвезу тебя в больницу? — предложил я, немного подумав. — Миссис Блэк не придётся тратить свои рабочие часы, а мы с тобой проведём больше времени вместе.

Эвелин печально улыбнулась и, положив руку на моё плечо, нежно поцеловала меня в щёку.

— Спасибо, дорогой. Так… О чём мы сейчас говорили?

— О том, что ближайшие часы проведём вместе. — Я, обрадованный обращением «дорогой», тоже поцеловал свою возлюбленную и улыбнулся. — Поехали?

Около получаса я просидел в коридоре, ожидая, пока закончится сеанс невролога. Но когда Эвелин вышла из кабинета, она сказала, что впереди у неё ещё электросонтерапия.

— У тебя не было никаких планов? — извиняющимся тоном спросила моя возлюбленная. — Я, наверное, столько времени у тебя занимаю…

— О чём ты? Когда я с тобой, у меня нет никаких планов. — Слабо улыбнувшись, я приобнял её за талию и поцеловал в макушку. — Иди. Я буду ждать тебя здесь.

В то время, когда моя возлюбленная была на сеансе электросонтерапии, я решил зайти в кабинет к мистеру Чейзу, неврологу Эвелин.

— А, мистер Хендерсон? — сказал невролог, увидев меня. — Это вы привезли Эвелин?

— Да.

— Рад снова видеть вас.

— Взаимно, — улыбнулся я. — И да, можете называть меня просто Логаном.

Я сел напротив него и изучающим взглядом окинул кабинет.

— Я заметил, что Эвелин уже долгое время не приезжает сюда вместе с Уитни, — сказал мистер Чейз, откладывая в сторону какие-то бумаги. — Всё чаще с мамой или папой или вот с вами… Меня всё интересовал этот вопрос, но Эвелин упорно молчит, не хочет даже говорить об этом.

— Не думаю, что вправе рассказывать, — сказал я со вздохом, — но Уитни больше не привезёт сюда свою сестру. У неё семья.

— Ах, вот оно что, — улыбнулся невролог, — я-то уж думал, что… Да и не важно. Знаете, может, это и хорошо, что именно вы теперь будете заботиться об Эвелин. Любовь — необыкновенная штука. Ни я, ни вы — никто не знает, какие вещи она способна сотворить.

Я с улыбкой покивал.

— Давно вы её знаете? — поинтересовался мистер Чейз, взглянув на меня поверх очков.

— Месяцев девять.

— О, так вы застали мисс Блэк в благоприятный период развития её болезни!

— Благоприятный?

— Да, я начал с ней работать ещё пять лет назад, когда ей исполнилось восемнадцать. Поверьте, вам очень повезло, что вы не застали её в тот период… Она и читать-то научилась только к семнадцати годам: её мозг отказывался запоминать всякую информацию. Воспоминания хранились в её голове только минут пятнадцать — двадцать, а потом она будто бы начинала жить заново, узнавала этот мир по новой.

— А сейчас? — спросил я упавшим голосом. Сердце билось где-то в животе.

— Сейчас мы достигли успехов: её память удерживает отдельные моменты по часу, иногда по полтора. Эвелин даже сумела выучить три стихотворения, и она помнит их до сих пор.

— Стойте, вы хотите сказать, что любые её воспоминания умирают каждый день? Каждый час?

— Не возьмусь утверждать, что абсолютно любые: многие воспоминания могут задержаться в долговременном отделе мозга и на недели, и на месяцы, так что… Но, по сути дела, Эвелин живёт в мире чужих воспоминаний. Многие вещи она не помнит доподлинно, она знает о них лишь благодаря напоминаниям близких или записям в её ежедневниках.

У меня закружилась голова, и, мне кажется, если бы я не схватился за край стола, то точно рухнул бы на пол. О, дьявол! За что мне это? Неужели Эвелин не любит меня? Если она и любила меня когда-то, то теперь этих чувств не было, они исчезли вместе с её воспоминаниями обо мне и больше никогда не возродятся из пепла! А когда она признавалась мне в любви, то, получается, врала?.. Нет, нет, нет, не может быть такого! Она не могла врать мне!

Но, с другой стороны, невролог сказал, что не любые воспоминания исчезают бесследно… Может быть, если её чувства ко мне были истинной любовью, то они выдержат и этот сокрушительный удар?.. Непонятно откуда взялось отвращение к самому себе. Эвелин не любит меня, — но для чего она со мной? Не пытаюсь ли я удержать её рядом с собой только для того, чтобы не страдать от безответной любви? Не заставляю ли её любить меня?.. О, как же больно думать об этом!

— Вы молодец, что поддерживаете её, — сказал мистер Чейз, будто вовсе не замечая моего состояния. Мне кажется, я выглядел как человек, в одно мгновение потерявший всё, что у него было; мне кажется, моё лицо в то мгновенье не выражало ничего, кроме разочарования и бешеного отчаяния. — Должно быть, отношения с Эвелин необычайно тяжелы. Не каждый такое выдержит.

— Ну, вы сами сказали, что любовь способна на многое, — тихо сказал я и даже не услышал своего голоса.

— Да. Когда что-то зажигает душу человека, для него всё становится возможным.