Умершее воспоминание (СИ)

— Да, — подтвердила моя избранница, поняв, что я снова не собирался отвечать на вопрос, — но проблема в том, чтобы подобрать платья для подружек. Нужно будет учесть вкусы каждой и ни одну не обидеть.

Спустя несколько минут мою злобу как рукой сняло, и на лице у меня снова расцвела улыбка. Хотя вопросы о предстоящем событии не прекращались и наваливались на меня и мою невесту со всех сторон, я всё же не терял самообладания и отвечал на всё со спокойной улыбкой. Моё терпение кончилось совсем неожиданно для меня, и произошло это после ужина, когда мы вшестером пили кофе.

— Всё же это такое невообразимо волнительное событие, — сказал Дейв, и его глаза вспыхнули так, словно это он через два месяца женился, а не я. — Перед своей свадьбой я был настолько нервный, что даже успокоительное мне не помогало. А ты, Логан, выглядишь таким счастливым, что за этим счастьем вовсе не видно переживаний. Неужели ты не чувствуешь волнений?

Я поставил чашку с кофе на стол так резко, что несколько капель выплеснулись из неё. Эвелин, сидевшая возле меня, вздрогнула от неожиданности.

— Я чувствую, — начал я, медленно поднимаясь из-за стола, — что если кто-то спросит меня ещё хоть что-нибудь об этой свадьбе, то меня стошнит!

Над столом повисла тишина. Никто не знал, как реагировать на это, и потому все молча и испуганно на меня пялились. Не нарушив этой тишины словами, я с грохотом отодвинул свой стул и пошёл к выходу. Через минуту я уже сидел в машине.

Зачем я сделал Эвелин предложение? Ответов на этот вопрос у меня было несколько. Во-первых, моя гордость была глубоко уязвлена её бесчестным поступком, и я, можно сказать, предложил ей выйти за меня, руководствуясь только бесконечной жалостью к самому себе. Во-вторых, мне хотелось проверить, настолько ли сильно она любила меня (если вообще любила), что смогла бы погубить свою жизнь рядом со мной. И, наконец, в-третьих, я хотел навеки сделать её своей. Теперь Эвелин будет всецело и полностью принадлежать мне и никуда от меня не денется.

Но боже, разве я знал, что эта свадьба принесёт мне столько хлопот, что она вымотает мне все нервы? Почему нельзя было сыграть свадьбу без всей этой беготни и суеты? Я знал почему. Эвелин, как и многие девушки, мечтала о красивой свадьбе на лазурном берегу океана, мечтала надеть белое платье, сделать изящную причёску и протанцевать всю ночь со своим женихом. Но почему, почему я шёл на это? Почему я продолжал следовать её желаниям даже после того, как попался в её ловко расставленные сети и убедился в её коварности, жестокости и хладнокровии? Увы, на эти вопросы у меня ответов не было, и это невыносимо меня мучило.

Когда дверца моей машины открылась, я испугался и даже подпрыгнул на месте. Эвелин с сожалением взглянула на меня и села рядом со мной.

— Извини меня за мою выходку, — тихо сказал я, опустив глаза. — Я так веду себя, как будто только что из леса вышел.

— Ничего, дорогой, — произнесла моя невеста и погладила меня по колену, — остальные тебя тоже извинили. Они поняли твоё взвинченное состояние, в конце концов, такое давление кого угодно с ума сведёт.

«Поняли? — мысленно захохотал я. — Ничего они не поняли!»

— Я не хочу туда возвращаться, — сказал я. — Если хочешь, иди, но без меня. Я подожду тебя здесь.

— Я не пойду, — замотала головой Эвелин.

С улыбкой посмотрев на неё, я пристегнул ремень безопасности и спросил:

— Ну и куда же мы поедем, миссис Хендерсон?

Она как-то натянуто засмеялась, опустив голову, будто желая спрятать лицо, и ответила:

— Мне всё равно. Только давай пока не будем возвращаться домой.

— Давай не будем. — Мой автомобиль тронулся с места, и я, помолчав с минуту, спросил: — А когда у нас дети появятся, ты тоже будешь как можно дальше оттягивать возвращение домой?

Боковым зрением я заметил, что она посмотрела на меня, но головы не повернул.

— Дети? — с улыбкой переспросила она.

— Да. Сегодня Санни говорила со мной об этом. Только представь, вот мы поженимся, а уже года через два по полу нашей квартиры будут шлёпать маленькие босые ножки! Ты сколько детей хочешь? Двое? Трое?

Эвелин помолчала с мгновение, после чего вполголоса произнесла:

— Ты какой-то другой, Логан.

— Нет, любимая, я всё тот же.

«Это ты совсем чужая», — промелькнула в моей голове злобная мысль, однако вслух я её высказать не посчитал нужным. Моя избранница больше ничего мне не ответила, хотя мне показалось, что ей было, что сказать, и мы замолчали.

Когда мы выехали на широкую трассу, мои размышления умчались совсем в другую сторону. Кто бы посмотрел сейчас на нас со стороны! Я и Эвелин — жених и невеста, но мы оба так несчастливы. Разве похоже, что мы несказанно рады помолвке, предстоящей свадьбе? Разве похоже, что наша совместная жизнь — это сладкий мёд, что мы живём и дышим только друг другом?

Очевидно, что нет. Для чего тогда мы разыгрываем этот спектакль, для чего заставляем друг друга страдать? Не легче ли покончить со всем этим, а заодно и избавить своих близких от мучений? Конечно, так будет лучше, конечно, от этого нам полегчает…