Умираю от любви

Я оглядываюсь и замечаю, что все туалетные принадлежности и стопки одежды исчезли, так что надеюсь, это означает, что они перенесли все в мой кемпер. Я тихо поднимаюсь по лестнице в спальню и быстро проверяю, как там Гэвин. Он все еще дышит и спокойно спит, поэтому я выхожу, но на этот раз на всякий случай закрываю дверь спальни. Зомби обычно не могут открывать двери. Я вылезаю из фургона, чтобы не разбудить Линка. Если они были в бегах целую неделю, то ему нужно вздремнуть гораздо больше, чем мне. Никого из ребят нет на улице, так что, возможно, они все дремлют. Я отправляюсь в свой сад, собираю немного салата ромэн и молодых луковиц чеснока и несу все это на кухню в землянке. Я не против готовить в кемпере, но в этой комнате у меня больше места, и к тому же большая часть припасов все равно здесь. Тара, Лиза и я готовили здесь ужин для нашей компании, поэтому все большие кастрюли и сервировочные блюда находятся тут.

Как только я все собрала и разложила, приступаю к работе. Теперь, когда все приходится делать с нуля, на готовку уходит больше времени, но работа помогает мне отвлечься от беспокойства и депрессии, поэтому я стараюсь получать от нее удовольствие. Вода продолжает кипеть, пока я растираю сливочное масло в порошок и измельчаю чеснок, чтобы добавить к нему. Я нарезаю горкой острый сыр чеддер и еще одну горку пармезана и откладываю в сторону. Две банки домашнего консервированного соуса с кусочками перца, лука, чеснока и орегано заливаются в сковороду, и я добавляю к ним две ложки сухого, измельченного текстурированного растительного белка. Меня всегда поражает, как это блюдо по внешнему виду и текстуре идеально напоминает говяжий фарш и приобретает вкус любого соуса, в который вы его добавляете. Я оставляю его разогреваться и тушу на медленном огне, пока готовлю чесночный хлеб. Для этого я разрезаю хрустящий батон вдоль на три части, выкладываю их на противень для запекания и смазываю чесночным маслом, затем посыпаю сыром и отправляю в духовку. Пока жду, когда закипит вода, промываю листья салата и смешиваю их с пармезаном и соусом "Цезарь", приготовленным из измельченной смеси. Он не такой вкусный, как обычный, но и не плох. Я добавляю гренки, приготовленные из черствого хлеба на закваске, нарезанные кубиками, приправленные и запекаемые до хрустящей корочки. Я так рада, что могу использовать некоторые из этих ингредиентов, которые приготовила, но так и не успела съесть. Так жаль, что приходится выбрасывать все это в компост.

Вода уже закипела, и в нее можно добавлять лапшу. Соус и чесночный хлеб пахнут так вкусно, что я даже немного проголодалась. Пока варится лапша, я достаю большую миску для спагетти, блюдо для хлеба и откидываю дуршлаг в раковину. Я как раз пересыпаю оставшийся тертый пармезан в маленькую миску, когда слышу, что кто-то зовет меня по имени.

— Сюда! — крикнула я, через несколько секунд в комнату входит Грейсон. Улыбка расплывается на его лице, когда он видит меня, но затем словно застывает на месте, когда он глубоко вдыхает запах комнаты. Я с удивлением наблюдаю, как он закрывает глаза и просто наслаждается этим несколько мгновений. Когда он снова открывает их, я вижу, как в них мелькает грусть.

— Семейный ужин в воскресенье вечером у мамы. Никогда не думал, что снова почувствую этот запах. Ух ты. Ты когда-нибудь осознавала, что скучаешь по чему-то очень сильно, пока это не случается снова? — спрашивает он меня немного задумчиво.

Все, что я могу сделать, это кивнуть, потому что точно знаю, что он имеет в виду. Он качает головой и направляется ко мне.

— Мы говорили тебе, что ты не обязана готовить для нас, но, ого, я так рад, что ты это сделала. — он оказывается прямо передо мной, в моем личном пространстве, наклоняется, обхватывает ладонями мое лицо и целует в лоб. — Спасибо, Келси. Это значит для меня больше, чем ты, вероятно, можешь себе представить.

Я моргаю, глядя на него, и мое сердце слегка замирает, но он отстраняется, хлопает в ладоши и говорит:

— Скажи мне, что я могу сделать. Чем могу помочь?

Я смотрю на таймер на плите.

— Все должно быть готово примерно через десять минут, так что ты мог бы сбегать и попросить остальных накрыть на стол? А потом мог бы вернуться и помочь мне все это перенести. Если ты не против?

Он улыбается мне и протягивает руку, чтобы подергать меня за конский хвост.

— Я не только не против, но и с удовольствием это сделаю.

Я улыбаюсь ему в ответ.

— Отлично! О! Напомни мне дать вам сотовые телефоны, чтобы мы могли переписываться, а не бегать туда-сюда.

Он кивает и поворачивается к двери, но останавливается и оборачивается с благоговейным выражением на лице.

— Сотовые телефоны. Я задумался об этом. Давай поговорим об этом за ужином, пожалуйста.

Я просто киваю, и он выскакивает за дверь.