Умирать не больно

– Что угнетает, – молодой человек рассмеялся, и пес довольно гавкнул, – потому что мы с тобой с одного факультета, и я сижу прямо позади тебя. В прошлый раз я просил вместо меня взять у миссис Фрайзер кровь, помнишь? И ты согласилась. Я – Крэйг.

– Эм… – Я нахмурилась, но кивнула: – Да.

– Ты не помнишь. – Крэйг улыбнулся, и я качнула головой.

– Прости. Но о тебе говорила Скалларк.

– Она меня ненавидит. – Крэйг махнул рукой. Пес заскулил, натягивая поводок. – Мне казалось… что ты живешь в Коридоре Страха в особняке профессора Харрингтона.

– В этом доме находится квартира моей матери, так что я буду часто здесь бывать, – нехотя пояснила я и бросила взгляд на собаку. Высунув изо рта язык, пес часто дышал, крутя головой в разные стороны.

– Тогда буду знать, что ты не грабитель, – улыбнулся Крэйг, и я не могла не улыбнуться в ответ. Странно, но от этой неожиданной встречи на душе вдруг полегчало. – В общем, – напоследок бросил Крэйг, – я живу в 298 квартире, поэтому если тебе что-то понадобится – обращайся!

– Обязательно. Спасибо.

Пес, требуя внимания, несколько раз отрывисто гавкнул.

– Тогда… встретимся на занятиях. В этот раз ты будешь знать, как я выгляжу. – Крэйг послал мне усмешку и, не дожидаясь моего скучного ответа, спустился по ступенькам вниз, что-то бормоча своей собаке. Несколько секунд я смотрела им вслед, думая о том, что не все в университете настроены против меня. После этого, вздохнув полной грудью, отперла дверь и вошла в темный широкий коридор с лестницей, ведущей на второй этаж. Выдыхая облачко пара и сжимая кулаки в карманах куртки, я поднялась наверх, даже не глядя по сторонам.

Вот та самая квартира. Дверь темно-коричневая, с потертой номерной табличкой. Я достала из кармана ключ и вставила в замочную скважину. Повернула. Мое сердце забилось сильнее.

Мамочка, что же ты скрывала?

* * *

От волнения я не сразу нашла выключатель, и пока пальцы лихорадочно скользили по стене, ощупывая неприятную поверхность, я не могла дышать, словно что-то застряло в горле.

Тут загорелся свет, и я поморщилась: лампочка под потолком светила тускло; в носу стоял противный запах плесени, присущий старым квартирам.

Я огляделась. Ничего из окружающей обстановки не указывало на то, что квартира принадлежит маме. Не было ни фотографий, ни изящных картин на ободранных стенах, не было даже ковровой дорожки на полу. Я направилась к стеклянной раздвижной двери впереди, и слева вдруг мелькнуло что-то темное, которое тоже двигалось. Я испугалась, оборачиваясь.

Фух…

Всего лишь мое отражение в круглом зеркале, прикрепленном к стене.

«Выглядишь ты не очень», – вспомнила я слова Ноя и не могла не согласиться: было чего бояться. Синяк, оставленный Кирой Джеймис-Ллойд, почти сошел, отсвечивая на скуле желтым омерзительным пятном с фиолетовыми краями. Волосы были влажными и черной паутиной липли к щекам. Я убрала капюшон с глаз, сняла шапку и, сунув ее в карман, провела ладонями по волосам, убирая их за уши. Почему-то, очутившись в маминой квартире, хотелось выглядеть лучше, чтобы она… как будто она могла меня видеть!

Раздраженно качнув головой, я отвернулась от отражения и успела заметить синюшные губы и острые скулы.

Словно мертвец смотрелся в зеркало, а не живой человек.

Я толкнула прозрачную дверь и вошла в большую комнату. Сделав несколько шагов вперед, я остановилась, удивленно глядя по сторонам. Вновь нахлынуло ощущение, будто кто-то сверху окатил меня ледяной водой, а я даже не знаю за что.

Свет во всей квартире зажегся от одного выключателя. По периметру комнаты горели небольшие лампы, скрепленные между собой проводами. Они освещали стены, увешанные, кажется, вырезками из газет. Посреди комнаты стоял небольшой стол, а на нем – коробки для документов, много-много коробок. За столом, прямо напротив меня, стояла двухсторонняя пробковая доска с фотографиями.

Я еще не поняла, что все это значит, но вновь ощутила предчувствие чего-то ужасного. Грудь вспыхнула огнем, и я поняла, что не дышу. Сделав вдох, я направилась к столу и взяла из коробки с документами первое, что попалось под руку – просто чтобы убедиться, что эти вещи принадлежат маме.

Папка с фотографиями. На первой была изображена красивая девушка, но привлекла меня не ее внешность – под фото был мамин почерк:

«Мартина Грейс, одета в синее платье…»

Я безвольно опустила руку.

Зачем все это моей маме? Это ее почерк. Это ее бумаги. Это ее квартира. Но это не похоже на нее. Словно это и не она делала.

Миссис Нэтвик знала об этом?

Я огляделась, и всюду мой взгляд натыкался на фотографии и статьи, вырезанные из газет. Везде – улыбающиеся девушки, которых я никогда в жизни не видела, но которые по какой-то причине интересовали мою маму. Нужно немедленно позвонить миссис Нэтвик и прояснить всю эту странную ситуацию.

Мой мобильник внезапно затрезвонил, и я вздрогнула.

– Алло?