Умное Небо

======================================

Дорогая Юлия Николаевна!

Быть может, мое письмо придет, когда Вы уже вернетесь из больницы (если там нашлось место). Ведь, как я понял, Вас там должны только «проанализировать». Получил Ваш очерк автобиогр. Еще раз, следя за путями Вашими, ощутил присутствие в ней направляющей и вразумляющей Руки. Это всегда так отрадно: ощутить близость Промысла! Думал и о путях Вашего ремесла. Все это очень сложно и актуально. Ведь сейчас у нас — прямая деградация ц. искусства. Светлое пятно на этом фоне — научное, добросовестное и вдохновенное копирование. Но на этом остановиться нельзя. Ренессанс тоже начинал с подражания «антикам»... Но все же нужно думать и работать, чтобы готовить почву будущему.

Обнимаю Вас. Молюсь и надеюсь, что Вы скоро будете чувствовать себя лучше.

 Ваш п. А. Мень

======================================

4/II 81

Дорогой о. А.!

Сегодня вернулась домой из больницы, и нашла Ваше письмецо! Большое спасибо! Все время чувствовала молитву всех Вас; удавалось даже по утрам уединяться и свое молитвенное правило исполнять, и может быть, даже окружающие понимали немного, чем я занята. Вообще, этот раз, по милости Божией, мне удалось воспринять больницу, как-то не как что-то случайное, если можно так выразиться, и мне кажется, что опыт этот мне что-то дал духовно. В виде исключения я лежала не в городской, а в «областной» больнице, где соприкоснулась немного с местным населением, и должна сознаться, что сравнение узбекских женщин (больных) с русским персоналом не в пользу последних. Хотя я, конечно, очень мало разговаривала, но эти непосредственные доброжелательные многодетные, почти дети природы, меня очень умилили, и с своей стороны — полюбили. Простите, что до сих пор не ответила толком на Ваше предыдущее прекрасное письмо. Но сделаю это, когда напишу одну очередную проблему-вопрос. А пока только благодарю за молитвы, которые, как сказала, очень чувствую. Л.Н. Вам расскажет и объяснит подробно мое несочувствие его планам о моем творчестве, может быть, лучше подождать, когда умру, или предлагаю эквивалент.

Храни Вас Бог.

с. И.

Как покаяние — поняла, что меня больница на этот раз вернула: после Москвы, всю первую половину зимы я жила так уединенно, что по инерции впала в какую-то лень любви и интереса к людям — так что вышла польза.

======================================

11/II 81

Дорогой о. А.!

В одной книге о молитве прочла о том, что (при сравнении богомыслия с молитвой) богомыслие — деятельность ума, тогда как молитва — отвержение всякой мысли, и что отцы даже рекомендуют практически это отвержение, считая его вроде даже как бы искушением. Меня это смутило. Если это взять, как обострение, которое отмечает то ударение, которое мы делаем на мысли, и воспитывает деятельность сердца, которая у нас так слаба — то это можно принять. Но если это взять совсем безусловно — то какое же имеют значение тогда все слова (= мысли?), заключенные в наших молитвах? Или здесь речь идет только об Иисусовой молитве? Но даже в ней есть слова, и такой совет, по-моему, нисколько не опасен. Дальше говорится о том — какой смысл думать о Боге и забывать, что находишься в Его присутствии. Это очень верно, кстати, по отношению к нашим увлекающимся йогой, но все же это вызывает мое недоумение, на которое очень бы хотела при случае получить от Вас ответ.

И очень также была бы рада, если бы Л. Н. мог переписать молитвы из нового католического молитвослова, о котором Вы мне писали. Посылаю Вам письмецо от моей сестры, которое она просила меня не читать, что я, конечно, исполнила и его заклеила, чтоб Вы видели, что я его не читала.

Храни Вас Бог!

с. И.

======================================

Дорогая Юлия Николаевна!

Рад, что Вы наконец дома. И особенно тому, что там Вы что-то получили для себя, наблюдая и общаясь. Мне писали с Запада (это я по поводу Ваших узбечек), что образованные восточники, если сохраняют веру, лучше европейцев, но как только теряют, становятся намного хуже их. Занятная закономерность. Прочел Ваше авто[118]. Кажется, уже писал, что там явственно видно «водительство». Л. Н. в чем-то прав. Чисто практически. Речь идет хотя бы о системе и каталогизации. А то все рассеивается, куда — неизвестно, и потомки будут обвинять. Каждый вклад — дар Божий, — и его надо донести и сохранить.