Умоляй, ведьма

Пока я изучала его, в груди внезапно громко стукнуло, а в горле пересохло. К щекам прилила краска.

Мой дурацкий сон продолжал быть слишком чувствительным, реальным.

Я вдруг поняла, что этот мужчина кажется мне красивым. Его особенные черты, сочетающие в себе одновременно истинное благородство и неуловимую звериную сущность, манили и привлекали меня, заставляя изучать его внешность все сильнее, желать узнать этого человека поближе. Понять, какой он на самом деле.

Это было немного стыдно — осознавать, что мне понравился незнакомый тип, с которым я даже никогда не разговаривала. Но меня успокаивала вся та же мысль: это всего лишь сон, и скоро он закончится. А значит, творить тут можно все что угодно.

Даже позволить неизвестному черноволосому красавцу разглядывать меня, привязанную к кровати. Ну… выходит, такие у меня скрытые желания, что уж поделаешь?

Я, правда, никогда о них не подозревала, но придется признать как факт.

— То есть ты совсем не удивлена, увидев меня, да? — вдруг проговорил плод моей фантазии, вплотную подойдя к кровати и опершись плечом о резную стойку балдахина. Он сложил руки на груди, отчего мышцы на его бицепсах стали проступать сквозь тонкую ткань рубашки, не оставляя мне шанса их не заметить.

Я заметила. И покраснела еще сильнее.

Выходит, мне нравятся мускулистые мужчины!

— Да чего там удивляться? — постаралась как можно более уверенно ответить я.

Хоть это и сон, а стыдно, как будто в реальности! И сердце стучит так же быстро.

— Ты ж мне уже снился, так что ничего нового, — добавила, пожав плечами и нарочито безразлично отвернувшись.

— Уже снился? — снова приподнял бровь он.

И как он вообще это делает? Я вот не умею так… чтобы по очереди бровями двигать. Интересно, а ушами он тоже шевелит?..

— Да-да, снился, — ответила я, стараясь не обращать внимания на то, как красиво растягиваются в улыбке его губы при мысли, что я о нем, видимо, уже фантазировала прежде. — Мало ли какой глупости во сне не увидишь?

— Очень любопытно, Мартелла Довилье, — мягко промурлыкал он, словно ему нравилось произносить мое имя.

Нет… это мне нравилось, как он его произносит. Но я об этом никому не скажу! Хотя тут больше никого и нет, кроме нас.

Незнакомец тем временем обошел стойку кровати и сел на край матраса прямо рядом со мной.

Меня бросило в жар. Хоть и сон, а все равно неловко! Я тут лежу, понимаешь, а рядом — мужчина! Прямо в спальне у меня, прямо на постельке…

— Вот вы, уважаемый, мое имя знаете — может, и мне свое назовете? А то как-то невежливо получается. Мы, можно сказать, давно знакомы, а я не в курсе, как вас величать, — проговорила я, стараясь отвлечься.

Хотя это было все сложнее. Я чувствовала, как бедро незнакомца почти касается моих икр, между тем он положил ладонь на простыню, и теперь его рука очутилась совсем рядом с моей талией. Будто вживую я чувствовала его запах — легкий, едва заметный флер дыма от сигар, смешанный с ароматом горячего пряного какао.

Было все сложнее поверить, что это сон.

Когда-то давно, кажется в другой жизни, я вот так же глядела на принца Альфиана, и мысли в голове, вот как в этот миг, сами складывались в неуместные аналогии и сравнения. В тот день я решила, что Альфиан не в моем вкусе, потому что он — марципан, а я больше люблю шоколад с перцем. Так вот, кажется, прямо сейчас передо мной был тот самый шоколад… с перцем.

— Боюсь, Мартелла, что мы и впрямь слишком хорошо знакомы для того, чтобы я назвал тебе свое имя, — бархатным, каким-то переливчатым голосом ответил черноволосый красавчик, не сводя с меня пронизывающего взгляда.

— Тогда, может, поможете мне освободиться? — предложила я, кивнув на мягкие ленты, приковавшие меня к изголовью постели. — И обойдемся без имени, так и быть.

Мужчина низко и тихо рассмеялся.

— Ну уж нет, Мартелла, — покачал он головой. Затем вдруг медленно поднял руку и коснулся моей щеки костяшками пальцев. Провел вниз, едва скользя, и замер в уголке губ, лишь затем убрав ладонь.

Под кожу будто просыпалось ведро снежинок. Сердце застучало еще быстрее.

Ух и фантазия у меня во сне!

— Я не для этого пришел сюда сегодня, — добавил он, неожиданно наклоняясь к моему лицу.

У меня все слова застряли в горле.

Легкие наполнились его жгучим тонким ароматом, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Мне стало жарко.

— А для чего же? — выдавила я, настойчиво напоминая себе, что все это не по-настоящему.

Но, проклятье, почему тогда каждое прикосновение так реально? А прямо сейчас я ощущаю на своей щеке чужое дыхание?

Незнакомец осторожно убрал назад одну из рыжих прядей и склонился прямо к моему уху. А затем ответил, будто дразня, касаясь его губами:

— Хочу узнать тебя поближе, Мар-р-ртелла, — с легкой хрипотцой ответил он. — Очень близко…

Ребра изнутри лизнула горячая волна, будто я вдруг хлебнула пару глотков ведьминого самогона на дурман-траве.

Сон начал становиться уже чересчур реальным. Пугающе-реальным, я бы сказала.

— А это обязательно? — спросила я, прикусив губу и ерзая на кровати, чтобы отодвинуться от незнакомца подальше. Но в привязанном состоянии это не так-то просто.