Умри Стоя! Родина

- Подвал – первая цель для гранаты, - отрезал Глеб, вышвыривая хлам из кладовки. – И отступать некуда.

- А тут?

- В любом направлении.

- О, здорово, - проворчал Сафронов, глядя на демонстрируемую Глебом кувалду, что обнаружилась среди прочего инвентаря. – Ладно, предположим – нам удалось здесь отсидеться. Что дальше?

- Два варианта, - продолжил разъяснение Глеб, распинывая хлам из коридора по соседним комнатам. – План «А» – идём следом и ждём «двухсотого». План «Б» – берём работу противника на себя.

- И как долго ты собираешься ждать реализации плана «А»?

- Десять минут.

Столь чёткий ответ ненадолго вогнал Сафронова в ступор.

- Э-э… Ладно, как скажешь.

- Чем глубже продвинемся в город, тем сложнее будет уходить.

- Уходить куда?

- Пока не знаю. Для этого мне и нужен планшет.

- У тебя есть координаты? От комиссара? Чёрт… А кто…? Кто там будет ждать?

- Не знаю, - пожал плечами Глеб. – Но больше мне идти некуда.

- Возьмёшь с собой? Мне ведь тоже… некуда.

- Попробую.

- Спасибо, командир. Спасибо.

- Но обещать ничего не могу.

- Я понимаю.

В закрытом чулане было темно, тесно и душно. Глеб сидел на полу, зацелив дверь, и старался отогнать мысли о том, насколько низко он пал. Но мысли настойчиво лезли в голову и заставляли скрипеть зубами в бессильной злобе и отвращении к самому себе. В какой-то момент они почти победили инстинкт самосохранения, и Глеб уже начал всерьёз подумывать о сдаче наступающим частям: «Ну, а что, - шептало наивное начало, - ты выполнил приказ, прорвался, закрепился, соединился. Даже ранение получил, пусть и от своего же. Может, всё ещё наладится». Но рациональное начало не соглашалось: «Комиссар сказал: «Полностью», значит полностью. Наверняка, тем, кто идёт по трупам твоего батальона, отдан приказ открывать огонь по любой цели без идентификатора. Тебя списали и обратно на учёт уже не поставят. Выживешь сейчас – умрёшь по возвращении». На выручку терпящей поражение наивности приходил патриотизм и голосом Крайчека говорил: «Солдат, ты рождён, чтобы однажды умереть за Родину! Так прими это с честью!». Но рационализм и его ставил на место, говоря как всегда спокойным и уверенным голосом Новака: «За Родину? Покажи мне её. Какой номер в/ч сегодня у твоей Родины?». В глубине души Глеб ненавидел этот холодный и непоколебимый глас разума. Но и отбросить его доводов не мог. Когда струя огнесмеси загудела, наполняя коридор и комнаты жаром, Глеб повесил автомат на грудь и взял в руки кувалду.

- Ты что? – схватил его за плечо Сафронов.

- Мы переходим к плану «Б».

Когда жар немного унялся, по осыпавшейся штукатурке захрустели шаги – быстрые и чёткие. Две пары ног, двигаясь попеременно, приближались к горящей двери кладовки. Когда первая пара остановилась, пройдя мимо, а вторая - поравнялась с кладовкой, пылающий фанерный прямоугольник вылетел вон.

Угодившая в грудь замыкающему штурмовику кувалда отбросила того к стене, выбив воздух из лёгких. Не дожидаясь, пока второй развернётся и даст очередь, Глеб швырнул в него свой инструмент. Кувалда сделала в воздухе два оборота и врезалась бойком в защищённую титаном голову. Штурмовик качнулся и рухнул на пол.

- Займись им! – бросил Глеб Сафронову через плечо и, приставив клинок к горлу поверженного солдата, снял с того шлем. – Назови себя.

- Рядовой Зарайски, третье звено второго отделения третьего взвода роты четыре отдельного мотострелкового батальона «Саксония», - прохрипел он.

- Боевая задача?

- Зачистка сектора.

Динамик внутри шлема зашипел.

- Лежи тихо, рядовой, - надел Глеб чужой шлем на голову.

- Зарайски, как слышишь? – раздалось из динамика.

- Ясно и чётко.

- Похоже, разнесли глушилку. Что у вас?

- Две растяжки. В остальном чисто. Переходим к следующему зданию.

- Шевелитесь. Конец связи.

- Кто вы? – перевёл штурмовик взгляд с вытирающего сапёрку Сафронова на Глеба.

- Никто, - недовольно покосился тот на растекающуюся под головой второго пленника алую лужу.

- Потянулся за гранатой, - пояснил Сафронов.

- Что вам нужно? – продолжил штурмовик, заметно нервничая.

- Твой планшет и кое-какие сведения.

- Я ничего не скажу.

- Скажешь, - открепил Глеб с левого предплечья пленника искомый прибор. – Чуть больше тридцати километров, - обратился он к стоящему рядом Сафронову, введя координаты, после чего всунул руку в крепёж планшета, тут же подогнавшийся по новому размеру. – Подержи его.

Сафронов зашёл сидящему на полу штурмовику за спину и накинул ему на шею автоматный ремень.

- Какого хера вы делаете? – просипел пленник, безуспешно стараясь вырвать большой палец своей правой руки из сомкнувшейся на нём пятерни Глеба. – Какого…

Договорить не дала гарда-кастет окопного ножа, выбившая передние зубы и засевшая во рту. Палец выгнулся и влажно хрустнул. Вокруг сжимающего ножевую рукоять кулака прыснула и запузырилась кровавая слюна.

- Теперь слушай внимательно, - продолжил Глеб, поднеся планшет к едва не вылезшим из орбит глазам пленного. – Мы в точке «А». Хотим попасть в точку «Б». Как нам сделать это, не напоровшись на войска? И не вздумай врать мне. От этого зависит твоя жизнь. Готов говорить?