Унесенные ветрами надежд

— Это навигационный прибор. Пусть вам больше расскажет Никлас, когда вы будете на борту. Он, конечно, с удовольствием его покажет и объяснит, что это такое.

— Я определенно так и сделаю, — согласилась Элизабет, одолеваемая возрастающим любопытством. Она так мало знала о мореплавании, хотя прочитала все книги, которые ей удалось раздобыть за те несколько недель, которые прошли со времени прибытия Данморов. Она забрасывала Роберта вопросами и просила рассказать ей побольше о морских путешествиях, однако тот знал не особенно много.

— На корабле довольно неудобно, там грязно и тесно, — вот и все, что он рассказал ей. — Ах да, и еда там очень скверная. Лучше всего спать как можно больше, тогда вояж быстрее закончится.

Она вспомнила, как Роберт поспешно оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не наблюдает за ними, а затем на мгновение притянул ее к себе и прижал свои губы к ее уху.

— Обратная поездка будет далеко не такой скучной, как поездка сюда, — хрипло прошептал молодой человек и приник своим ртом к ее рту.

Элизабет на миг растерялась, восприняв его слова как некое обещание, которое еще предстояло сдержать, и почувствовала, как от волнения подпрыгнуло сердце. А потом из соседней комнаты до них донеслись чьи-то голоса.

— А вы тоже возвращаетесь в Карибику? — спросила она капитана.

Элизабет вдруг ощутила своеобразную, едва заметную тоску в своих собственных словах, словно на самом деле она пыталась спросить, увидятся ли они когда-нибудь еще.

— Уже скоро, — сказал он, отходя на шаг в сторону, так что теперь она могла смотреть поверх вала из обломков скал, который отгораживал дом от моря, на бухту. Там Элизабет увидела привязанную канатом к причалу шлюпку, на которой Дункан, наверное, добрался сюда. Чуть дальше в море на якоре стоял корабль, паруса которого были зарифлены, и он качался на волнах, которые в этот день были намного спокойнее, чем за все последнее время. Элизабет ничего не понимала в кораблях, но это судно с тремя высокими мачтами, с далеко выдающимся вперед бугшпритом и узким корпусом показалось ей гордым и красивым.

— Так это он? — оживившись, спросила она. — Ваша «Элиза»?

— Вы не забыли названия моего корабля, — с удивлением заметил он.

— Как бы я могла? — Девушка улыбнулась. — В конце концов, его зовут почти так, как меня.

Он пристально посмотрел на нее, словно в первый раз обратил внимание на схожесть имени и названия.

— Да, действительно. Что за странное совпадение?

— «Элиза» — это звучит как-то по-французски. Почему вы дали вашему кораблю такое имя?

Дункан засмеялся, у него на щеке снова появилась ямочка, и он стал выглядеть значительно моложе, чем был на самом деле.

— Корабль уже так назывался, когда достался мне. Мне понравилось название, поэтому я сохранил его. — И добавил, поясняя: — Раньше этот корабль принадлежал одному французу.

— Вы его… захватили? — Элизабет на мгновение затаила дыхание, и перед ее мысленным взором пронеслись картины: насильственный захват корабля, яростно размахивающий саблей Дункан, который громким голосом отдает приказ о взятии судна на абордаж, а затем прыгает через фальшборт на палубу и принимается убивать своих врагов.

— Это был честный бой. В любом случае с того момента, когда мы открыли ответный огонь.

— Значит, вы отобрали его у пиратов?

— Aye[3], так я и сделал.

— А что случилось с командой корабля?

— Несколько человек из них приняли решение продолжать плавание под моим флагом, они перешли на нашу сторону. Остальные… ну, их высадили в полубаркасы и отправили в плавание.

— Как, посреди океана?

— Что ж, до следующего побережья действительно было довольно далеко, — согласился Дункан. — Но у них были вода и компас, а это даже больше, чем они выделяли экипажам тех кораблей, которые они захватывали до сих пор. — Он пожал плечами, затем невозмутимо добавил: — Если они добрались до суши, значит, им очень сильно повезло.

— Похоже, что вам было абсолютно все равно!

— Не спорю, — невозмутимо ответил Дункан. — Но именно так обычно и поступают в подобных ситуациях. А в данном случае этим отвратительным мерзавцам вообще крупно повезло, потому что мы могли бы послать их прогуляться по доске[4]. Так что они легко отделались.

Элизабет невольно вздрогнула.

— Что означает «послать прогуляться по доске»?

— Если кто-то идет на прогулку по доске через борт, он попадает в компанию к рыбам, — сухо пояснил Дункан. — По крайней мере на оставшееся время своей жизни, которая с того момента становится очень короткой.

Его лицо стало серьезным, и он продолжил:

— Жизнь на море не только тяжелая, но чаще всего и очень жестокая, миледи. Это постоянная битва. Против природы, против все время меняющейся погоды, против судьбы. В любой день человек может подвергнуться испытанию в борьбе с бушующим штормом или оказаться на дне моря. А порой море может осчастливить нас длительным штилем и неделями голода и жажды.

Он рукой пригладил свои влажные от пота волосы и надел на голову шляпу.