Унесенный потоком

— Линн Марчмонт в это время была со своей матерью в Уайт-хаусе, — ответил Спенс.

— Вы уверены?

— Миссис Лайонел Клоуд — известная вам рассеянная жена доктора — утверждает, что звонила Линн в десять минут одиннадцатого. Розалин Клоуд была в Лондоне. Ну, а миссис Джереми… Вообще-то я никогда не видел ее в брюках, и она не пользуется косметикой. К тому же она не молода.

— О, mon cher, — Пуаро наклонился вперед. — В полутьме, когда улица едва освещена, а лицо женщины покрыто толстым слоем косметики, разве можно определить, молодая она или нет?

— Послушайте, Пуаро, — спросил Спенс, — к чему вы клоните?

Пуаро, откинулся назад и полузакрыл глаза.

— Брюки, твидовое пальто, оранжевый шарфик на голове, толстый слой косметики, оброненный тюбик губной помады — все это наводит на размышления.

— Вы, видимо, считаете себя дельфийским оракулом, — проворчал суперинтендант. — Не скажу, что я знаю, что это был за оракул. Наверное, похож был на нашего Грейвса, от которого полиции толку мало, но который ходит, задрав нос. Может, у вас еще есть какие-нибудь загадочные пророчества, месье Пуаро?

— Я вам уже говорил, — заметил Пуаро, — что все это дело фальшиво с начала до конца. В качестве примера я ссылался на то, что и с убитым все не так. Он мало чем напоминал Андерхея, который был явно эксцентричной, рыцарской личностью, старомодной и консервативной. Человек же в «Олене» был вымогателем, отнюдь не рыцарской, старомодной и консервативной личностью, и совсем не эксцентричной. Следовательно, он не мог быть Андерхеем, потому что люди не меняются. И самым интересным было то, что Портер назвал его Андерхеем.

— Наведя вас на миссис Джереми?

— Сходство привело меня к миссис Джереми. Определенные, очень характерные черты лица, трентонский профиль. Если использовать игру слов, то Чарльз Трентон в качестве покойника — на своем месте. Но до сих пор есть вопросы, требующие ответов. Почему Дэвид Хантер с такой готовностью дал себя шантажировать? Неужели он — из тех людей, которые легко поддаются вымогательству? Каждый, знающий его, категорически скажет — нет. Следовательно, поведение Дэвида тоже не соответствует его характеру. Затем у нас еще есть Розалин Клоуд. Ее поведение вообще непонятно. Причем я очень хотел бы знать: почему она боится? Почему она думает, что с ней обязательно что-то случится, если рядом не будет ее брата, готового ее защитить? Кто-то или что-то держит ее в таком страхе, который заключается не в том, что она опасается потерять свое состояние, а гораздо в большем. Она боится за свою жизнь…

— О боже, месье Пуаро, вы же не думаете…

— Нам стоит помнить, Спенс: мы, как вы только что сказали, снова там, с чего начали. Иными словами, семья Клоудов снова там, где и была. Роберт Андерхей умер в Африке. И жизнь Розалин Клоуд стоит между ними и состоянием Гордона Клоуда…

— Вы серьезно думаете, что один из них способен на это?

— Я уверен в этом. Розалин Клоуд всего двадцать шесть лет и, несмотря на психическую неустойчивость, она здорова физически. И может прожить до семидесяти и даже больше. Ну, допустим, сорок четыре года. Не кажется ли вам, суперинтендант, что сорок четыре года — кое для кого слишком долгий срок ожидания.

Глава 12

Не успел Пуаро выйти из полицейского управления, как чуть было не столкнулся с тетушкой Кэтти, в руках у которой были различные сумки. С едва сдерживаемым нетерпением она обратилась к Пуаро.

— Как не повезло майору Портеру! — бросила она. — Я все время чувствовала, что у него слишком материалистический взгляд на мир. Конечно, это следствие военной жизни. Слишком ограниченной, несмотря на то, что значительную часть своей жизни он провел в Индии. Боюсь, он никогда не пытался обратиться к тайнам души. Кругозор военных слишком узок. Да, месье Пуаро, какие упущенные возможности!

Тетушка Кэтти печально покачала головой и, забывшись, разжала руку. Из раскрывшейся сумки прямо на землю свалилась унылого вида треска. Пуаро поднял ее, но миссис Клоуд так растерялась, что выпустила вторую сумку, из которой весело вылетела бутылка золотистого сиропа, окропившего Хай-стрит.

— Большое вам спасибо, месье Пуаро! — тетушка Кэтти вцепилась за треску, а Пуаро побежал за бутылкой. — О, спасибо. Я такая неловкая, к тому же слишком расстроена. Этот несчастный человек… Да, она липкая, но мне бы не хотелось портить ваш носовой платок. Это так любезно с вашей стороны. Я всегда говорила, что в жизни мы как в смерти, а в смерти мы как в жизни. Не удивлюсь, если мимо меня пройдет астральное тело кого-нибудь из моих покойных друзей. Это нельзя не заметить. Как-то недавно вечером я…

— Вы позволите? — Пуаро засунул треску глубоко в сумку. — Вы что-то говорили… да?