Унесенный

Ему открылось, что всю жизнь расшифровывал свою эйфорию на крутом берегу океана. Предчувствовал, что она – то основное, что носил в себе постоянно.

– Ты сейчас озлобился на внешнее зло, и оттого обессилел, – разнесся по космосу голос издалека. – Вера твоя не так могуча, чтобы не замечать страдания тела. Ты не разжег до конца ненависть к греху, которая в тебе едва тлеет.

– Как найти силы уйти в веру, чтобы победить тело?

Голос уже не откликался.

19

Снова придя в сознание, Гордеев почему-то решил включить кнопку приемопередатчика. В наушники ворвался голос, полный тревоги.

– Турист-2, Турист-2! Отзовись! На Земле собирается экспедиция – тебя спасут!

Гордеев не знал, обрадовался ли голосу с этого света, он уже попрощался с ним.

На космической станции слышались радостные и раздраженные крики.

– Почему молчал? Как самочувствие?

Он отрешенно отвечал, уверенный, что слышит всех в последний раз.

– Тебя ищут! – орал командир Марков. – Поставлены на уши люди, страны, все человечество! Обсуждают способы спасения отдельного человека в космосе, впервые в мире. Раньше ловили только космический телескоп, чтобы сменить его линзы.

– Все человечество?

Гордеев удивился, что его еще могут спасти. Понял, что со всех сошло неосознаваемое душевное притворство, и сейчас все поняли, что они на самом деле глубоко сочувствуют!

И возникли какие-то надежды, и выросла неопределенная вина, которую он чувствовал всегда. Оказывается, он не улетает в безнадежную даль космической бездны, а кружится вокруг Земли!

Он вспомнил жену и сына, о них думал, когда отцеплял фал, и перед ними был виноват определенно и больше всего. Увидел тревожные глаза Алены, но это облачко тепла уже не грело.

– Друзья в «Голосе истины» передают приветы, ждут твоего спасения! – ликовал Михеев, которого Гордеев считал пустышкой.

Американец Алекс закричал:

– The Russians don't give up! Русские не сдаются!

Лева Ильин глотнул воздух, глубоко вздохнув. Был ли он рад? Слово не то – у него оттаяло внутри, еще не понимал свое состояние.

– Держись, к тебе летит спасательный отряд! – так же громко орал Марков.

Среди других встревоженных голосов он услышал плач его секретарши Алены.

– Вас здесь очень ждут. Дорогой мой!

____

В следующие минуты Гордеев испытал смешанные чувства. Тот мир, который он считал чужим, словно взорвался сочувствием.

Люди сочувствуют! Теперь он смотрел на своих соратников и противников Движения «Голос истины» по-другому. Раньше он думал, что «дальнее» не способно сострадать, и он не способен сострадать дальнему. Но это другие люди, не холодно любопытствующие, не идеологизированные, не только с двумерным сознанием обособленной в себе массы, – люди нового века, иных измерений. Они по натуре добры! Моя детская вера была права! Неужели она непобедима?

Было ощущение, что наяву мир предстал в таком влекущем доверии и близости, который приходил только в детстве и юности.

Он уже не думал, что их доброта может обернуться привычной недоброжелательностью, если затронут их интересы. Всеобщая близость сочувствия тоже не постоянна, порыв, а завтра будут будни, хотя в человеке теплится плато постоянного желания близости.

Но в какие-то моменты люди сплачиваются, обнаруживая в себе подлинное, где исчезает относительность бытия. Это словно вспышка молнии, освещающей весь мир, которая потухнет во тьме обыденного существования, но память о поразительной солидарности останется. Это воскрешение тех мириад исчезнувших в веках, кого обходит луч нашего сознания, в замкнутых капсулах нашего существования. Творческий порыв – волшебное течение истины.

Его охватила эйфория. Неужели можно воскреснуть, смертию смерть поправ? Умерщвлен во плоти, но жив духом, – как возгласил Святой Петр.

Только сейчас понял, что всю жизнь хотел противостоять смерти.

Думать снова стало тяжело. Сознание его померкло. Почему-то он оказался в Элизиуме теней, где отдыхал лежа на мертвенно-зеленых его пригорках у высоких неподвижных рощ, навевающих вечное забвение. Чем-то это не понравилось, и переместился в залив душ, предсказанный философом-одуванчиком в очочках, верившим, что после смерти человека душа переселяется в общий блаженный залив душ.

Земля отпустила его. И он ушел в иные состояния мироздания, где переживания обратились в грохоты разрушения и пения созидания, и пустота посверкивает радиацией.

Хрустальная ниточка пуповины, связывающей с планетой Земля, оборвалась, и осталось безмолвие черной пустоты.

***

Его заарканили специальным фалом, втащили в спасательный космический аппарат и сняли шлем. На исхудавшем лице, похожем на мумию, увидели застывшую улыбку. Он умер легко.