Унесённые «Призраком»

Крупные капли дождя с глухим стуком разбивались о стекло. Капитан усмехнулся: он немного слукавил, потому что была еще одна причина, по которой он завершил плавание до срока, но озвучить ее Роберт не решился бы никому. Лишь мысленно, наедине с собой, можно было признать очевидное: его неудержимо тянуло к Кэтрин Маккейн. Дома он мог прикасаться к ней – хотя бы взглядом, если большее, увы, недоступно… Пару ночей назад, лежа на берегу возле костра и глядя на звездное небо, он позволил себе помечтать – на удивление, целомудренно – о том, чего ему по-настоящему хочется. Подойти и положить ладони ей на плечи – мягко и в то же время уверенно. Притянуть к себе, зарыться лицом в ее волосы, вдохнуть их теплый, дурманящий запах… запустить в них пальцы, перебирать пряди, гладкие, как шелк, а потом найти губами ее губы… сухие, прохладные, от его поцелуев они становились влажными и горячими. Девушки, кем бы они ни были, в такие минуты всегда закрывают глаза… он помнил тени от длинных ресниц на бледных щеках, тонкую складку между бровями – «не делай так, тебе не идет» – и то, как постепенно ее сердце начинало биться сильнее и чаще, наполняя тело жизненной силой, насыщая душу любовью и, хоть ненадолго, превращая ее в человека…

Он судорожно вдохнул… и обнаружил, что задремал с открытыми глазами и что его обнаженную грудь ласкают не теплые ладони, а легкий ночной бриз, играющий жаркими сполохами костра. Удивительно, но то, что ему привиделось, не казалось обычным сном – скорее, воспоминанием.

«Как такое возможно? – думал он тогда и размышлял теперь, глядя на бушующую за окном непогоду. – Встретив незнакомую женщину, вдруг ощутить не только душой, но и телом, что она – твоя, была и есть, в любом из миров, в самой вечности… И, в то же время сейчас, в этом мире, не иметь возможности даже обнять ее, не говоря о том, чтобы быть с ней вместе. Это похоже на наваждение… или на западню, из которой нет выхода».

В воскресенье после обеда мистер Айвор вызвал Роберта в кабинет и сообщил ему дату свадьбы. Вопреки ожиданиям, капитан воспринял известие абсолютно спокойно, и губернатор решил, что упрямец наконец-то смирился. Если бы он знал, какие мятежные планы роятся в голове его сына, то сразу и до указанного дня посадил бы его под домашний арест.

Все вышло не так, как задумывал Броуди: его не выпустили ни в тот же вечер, ни на следующий день, ни через трое суток. Хупер только посмеивался, глядя, как он расхаживает из угла в угол и бормочет ругательства. Хоть какое-то развлечение в веренице безрадостных дней.

Миссис Броуди исправно приносила мужу еду, и бывший пират заметил, что она нарочно кладет в сверток больше, чем нужно одному здоровому мужчине, – видимо, надеясь, что лишний кусок перепадет Хуперу. Напрасно: Броуди съедал все до последней корки, а потом сыто и громко рыгал, вызывая у голодного соседа желание придушить его во сне. Соблазн был велик, но Хупер прекрасно понимал, что тогда ему точно крышка. И терпел.

А вот хороших новостей Мэгги все никак принести не могла. Люди, к которым муж ее посылал, то не желали с ней говорить, то отказывались добровольно идти к судье и давать показания, то требовали за это денег – Броуди выл от злости, стуча кулаками по железной решетке, проклинал бывших дружков, их трусость и жадность, а заодно и «безмозглую жену», которая не умела уговорить их. На третий день Мэгги сказала, что больше не пойдет к мистеру Питерсу, потому что тот ведет себя недостойно и распускает руки. Но вместо того, чтобы разозлиться на похотливого старика, Броуди обрушил свой гнев на бедную женщину.

– Экая дура! Что с того, что он лезет тебе под юбку? Ради спасения мужа можно и потерпеть, с тебя не убудет! Зато он придет и расскажет, что я невиновен, а после… я уж с ним как-нибудь разберусь.

– Нет, – неожиданно твердо ответила Мэгги и на всякий случай отошла в сторону. – Это грех, мистер Броуди, и я этого делать не стану.

– Ах ты… – Здоровяк в бессильной ярости сжал кулаки. – Все вы, продажные шкуры, готовы раздвинуть ноги за пару монет, а строите из себя праведниц! Я еще не забыл, как ты ночью ушла из дома, а потом вернулась с деньгами! Погоди, вот выйду отсюда и так тебе всыплю…

– Ты ее пальцем не тронешь! – перекрыл его злобное рычание властный и уверенный голос. Бывший пират, не выдержав, поднялся и подошел к решетке, глядя соседу прямо в глаза. В этот миг он показался Маргарет таким страшным и одновременно таким красивым, что у нее захватило дух.

– Чего это ты? – нахмурился Броуди, расправляя широкие плечи. – Никак угрожать вздумал? Мне? Из-за нее?!