Унгерн. Демон монгольских степей

   — Вы дали китайцам уйти с частью оружия! Приказываю немедленно догнать гарнизон и разоружить его. Пленных офицеров под конвоем отправить в Ургу. Арестовать в Улясутае каждого, кто подозревается в сочувствии большевикам.

   — Но мы дали на переговорах слово беспрепятственно пропустить китайский гарнизон через земли округа.

   — Тогда я прикажу вас, сайт и полковник, расстрелять за содеянное именем генерал-лейтенанта Унгерна фон Штернберга.

   — Мы не можем принять решение без согласия офицеров городского отряда.

   — Разрешаю узнать мнение офицеров улясутайского отряда...

Среди подчинённых Михайлова произошёл раскол. Часть из них во главе с поручиком Стригиным открыто встала на сторону унгерновского посланцы Доможирова. Тот приказал поручику с конной группой догнать в степи уходящий к границе китайский гарнизон. Против этого открыто выступил один из колчаковцев, полковник Полетика. Он прямо заявил Доможирову:

   — Этот ваш барон Унгерн отъявленный авантюрист. Нельзя нарушать законы войны. Ведь мы дали китайцам слово...

Поручик Стригин во главе конных унгерновцев и улясутайских белогвардейцев догнал китайский отряд. Он предъявил командовавшему им комиссару Ван Сяоцуну ультиматум: «или — или». Тот подчинился, и теперь недавний городской гарнизон был разоружён уже полностью. После этого поручик приказал сдать все казённые ценности, личные деньги и вещи. То есть китайцы были ограблены. Взятыми «трофеями» Стригин поделился с Доможировым и Михайловым.

Получив от полковника Доможирова донесение и узнав, что часть офицеров критикуют его действия, барон Унгерн отправил в Улясутай монголо-бурятский отряд под начальством бурята полковника Ванданова. Комендантом Улясутая назначался полковник Казанцев, прибывший недавно в Халху из Урянхайского края (нынешней Тувы). Баронский посланец, прибыв в городок, заявил:

   — Я приехал сюда с намерением провести в жизнь планы моего начальника, барона Унгерна фон Штернберга.

   — А если кто не согласен с ним?

   — Несогласным разрешаю покинуть Улясутай на все четыре стороны...

Несогласных нашлось немало. Группа лиц решила поехать в Ургу, чтобы оттуда перебраться в Маньчжурию, в городах которой, особенно в Харбине, проживали многие тысячи белых эмигрантов. Такое решение приняли полковник Михайлов с женой, полковник Полетика, офицеры три брата Филипповы, бывший акмолинский губернатор Рыбаков, племянник председателя Государственной думы Родзянко — капитан Зубов, бывший предводитель дворянства Писсаржевский, профессор Оссендовский... Все они покинули Улясутай, держа верхом неблизкий путь на столицу Халхи.

Между тем Унгерн направил в важный для него Улясутай ещё один воинский отряд. Во главе его барон поставил капитана Безродного, правую руку даурского палача и ургинского коменданта Сипайло. Тот получил предельно конкретный приказ:

   — Установить порядок в Улясутае самыми жёсткими мерами. Никого из большевистского элемента не миловать.

   — Приказ будет письменный, господин барон?

   — Не стоит на такое дело изводить бумагу. Действуй под мою личную ответственность...

Безродный, знавший о случившемся «возмущении офицеров» из донесения полковника Доможирова, повстречал ехавших в Ургу из Улясутая близ Заин-Шаби. Сипайловский палач приказал зарубить на месте полковника Михайлова с женой, а Полетику и двух братьев Филипповых повесить на ближайшем дереве. Третий из братьев был убит позже по личному распоряжению барона. Рыбакова и Зубова капитан Безродный отвёз в Улясутай и там их публично расстрелял.

Такая же участь постигла и местного сайта Чултан-Байлэ. Но приказывал ли барон убить монгольского аймачного губернатора, истории не известно. Скорее всего, нет. Палач Безродный расстреливал многих людей по «собственному желанию».

Счастливо избежавший смерти Оссендовский оставил после себя воспоминания под громким названием — «И звери, и люди, и боги». Улясутайское дело описывал не только он один. Мемуаристы рассказывают о личном участии барона Унгерна в карательной акции против не признавших его власть колчаковских офицеров из Улясутая по-разному.

Оссендовский впервые увидел генерала Унгерна-Штернберга в примонастырском посёлке Ван-Хурэ, куда капитан Безродный отослал часть арестованных «михайловцев». Посёлок находился на тракте Урга — Улясутай, и туда ожидалось прибытие барона. Он должен был приехать в Ван-Хурэ на встречу с Резухиным и Казагранди. Когда барон прибыл, то в юрту, где остановился цин-ван, привели обезоруженного при Бресте Оссендовского.

Профессор был немало наслышан о диктаторе с железнодорожной станции Даурия и потому приготовился к самому худшему. Оссендовский на всякий случай засунул за обшлаг рукава ампулу с цианистым калием, чтобы отравиться, если Унгерн прикажет его казнить. Причина для убийства находилась веская: третий из братьев Филипповых, только что зарубленный по приказу самого барона, полковник по званию, был товарищем Оссендовского и спутником при отступлении колчаковцев.