Уничтожить

– Совершенно нормальному. Ему разрешены все продукты; главное, взбить их в блендере до консистенции пюре, и он сможет почувствовать все знакомые ему вкусы. – Взглянув на восхищенное лицо Сесиль, перед которой, казалось, открылись новые горизонты, он счел нужным слегка умерить ее пыл: – Имейте в виду, это сложная история, я не сказал, что мы справимся, но обещаю, что постараемся. Кроме того, – продолжал он, – мы применяем общую сенсорную стимуляцию. Каждую неделю для всех желающих мы проводим сеанс музыкотерапии. Сравнительно недавно у нас появились также кружки домашних животных, этим занимается одна ассоциация. Они приходят раз в две недели с кошками и маленькими собачками и кладут их на колени пациентам. Они даже не в состоянии их погладить, у нас только один постоялец, которому удается пошевелить пальцами, но просто невероятно, до какой степени некоторым людям нравится просто посидеть, положив руку на шерсть животного. Ну и разумеется, мы не даем им валяться в постели весь день напролет, и это самое главное, на мой взгляд. Во-первых, это позволяет нам избежать пролежней, за пять лет у меня не было ни одного пролежня в отделении. Каждое утро их поднимают, пересаживают в кресло-каталку – кстати, важная вещь, вам надо как можно скорее заказать для отца инвалидное кресло по его меркам, – так вот, они сидят в кресле до самого вечера, их перемещают с места на место, в зависимости от занятости персонала, само собой. У нас тут есть парк, ну, парк – это громко сказано, несколько деревьев, сейчас, понятное дело, не сезон, но летом большинство пациентов предпочитают сидеть на свежем воздухе, а не внутри здания. И еще мы стараемся выгуливать их подольше, вывозим каждый день, то в город, то на берег Соны. Им обязательно надо видеть что-то другое, слушать другие звуки, вдыхать другие запахи; но это, конечно, самый дорогой вариант в смысле персонала, сиделка может толкать только одну коляску, они работают посменно, но мы стараемся организовать каждому прогулку хотя бы раз в неделю. Смотрите, наш пациент уснул… – заметил он, прервавшись. Действительно, глаза Эдуара были закрыты, дыхание замедлилось, стало размеренным. – Все в порядке, так часто бывает после переезда, смена обстановки слишком утомительна для них; он скоро проснется, думаю, через пару часов. Я пойду, а вы оставайтесь, дождитесь его пробуждения, то есть оставайтесь, сколько захотите, и правда, чувствуйте себя как дома, – повторил он и вышел из комнаты.

8

Тем временем Поль вступил в неравный бой с автоматом по продаже сладких снеков на вокзале Макон-Лоше, где кроме него не было ни души. Через пару минут он сдался, уступив строптивому агрегату два евро; тут объявили о прибытии парижского поезда. Выйдя на перрон, он внезапно засомневался, узнает ли брата и невестку. С момента их последней встречи прошло много лет, и о том дне у него осталось физически смутное и эмоционально малоприятное воспоминание, но все же как-то неловко будет не узнать родного брата. Накануне ему приснился какой-то тягостный сон. Он назначил свидание своей русской любовнице на вокзале Буржа, у него никогда не было русской любовницы, но во сне она имелась, впрочем, и в Бурже он никогда не бывал. Они созвонились по мобильному, договорились встретиться в определенной точке вокзала, в главном зале у киоска прессы, и подошли туда одновременно, подтвердив друг другу по телефону, что они на месте, но так и не увиделись. Тогда они определили следующую точку – под указателем G на платформе 3, но и на этот раз, несмотря на то, что местоположение они выбрали с предельной точностью, связь была прекрасной и они несколько раз подтвердили друг другу свое присутствие, им не удалось пересечься, это казалось тем более невероятным, что на платформе 3 было пусто, они оба изумились по телефону. Тогда Поль в сердцах обругал разработчика сна: идея параллельных пластов реальности, может, и любопытна в теории, сказал он ему, но в реальности – ну, в реальности сна – он все же не мог не испытывать болезненную досаду, что его русская любовница потерялась; разработчик сна выразил глубокое сожаление, но так толком и не извинился.