Уничтожить Бессмертного

– Имеешь, но сначала выслушай меня. – Сироткин подошел вплотную, за ворот притянул Ротвейлера к себе: – Слушай ты, помощник депутата, на тебе рэкет, похищение людей, проституция, незаконное ношение и хранение оружия, производство наркотиков…

– Какие наркотики, ты чё лепишь, начальник…

– Такие, которые вы производите на мини-заводе в подвале института. Ты, милый, у меня на конкретном крючке, и шеф твой тоже. Так что никто тебе не поможет… Естественно, кроме меня, но за определенную услугу и помощь следственным органам.

– Чтоб я с ментами! – Ротвейлер попытался дернуться, но хватка у капитана оказалась крепкой.

– Раскатаю по полной, до пенсии сидеть придется, советую подумать… Даю пять минут. – Сироткин кивнул стоящему рядом омоновцу, приказал: – Отведи его в мою машину…

Через пять минут Сироткин сидел в машине рядом с Ротвейлером.

– Подумал?

– Я согласен.

– Тогда звони Кольбергу…

Глава 43

Машина Бори Ротвейлера, взвизгнув тормозами, остановилась у ворот коттеджа депутата Кольберга. Коттедж из красного кирпича, украшенный башенками со шпилями, больше походил на замок богатого вельможи времен Людовика XIV, чем на скромное жилье административного директора исследовательского института. Ротвейлер посигналил, вынул из кармана сотовый телефон:

– Шеф, мы подъехали. Профессор и его кореш со мной.

– Профессора приведи ко мне в кабинет, а этого типа оставь внизу под присмотром, позже разберемся, что это за птица, – последовал ответ.

Машина въехала в отворенные двумя охранниками ворота. Боря притормозил, высунул голову в окно, крикнул:

– Не закрывай, сейчас остальные приедут!

Выйдя из машины, Боря, Никита, профессор и один из охранников направились к жилищу кандидата в мэры города по выложенной плиткой дорожке, обсаженной по обеим сторонам кустами роз. Миновав двух оскалившихся мраморных львов, они поднялись по лестнице к центральному входу. Оставив Никиту внизу под присмотром охранника, Боря и сопровождаемый им профессор Кашинский поднялись на второй этаж, где находился кабинет хозяина.

Кольберг сидел за старинным, работы восемнадцатого века, массивным резным столом. Вальяжно развалившись в большом кожаном кресле цвета беж, он попыхивал тонкой сигареткой, распространяющей запах шоколада. Кабинет был длинным и узким и с первого взгляда напоминал приемный кабинет крупного чиновника-функционера. Впечатление усиливали стоящие вдоль стен стулья с прямыми спинками, однако оно менялось при виде большого, в рост человека камина, стоящего позади кресла, отделанных темным деревом стен, на которых висели воинские доспехи и оружие. Всю эту композицию завершали два портрета, которые висели по обеим сторонам камина позади хозяина. Портреты изображали Кольберга. На одном он был в черном кимоно с мечом-катаной в руках, на другом – в рыцарских доспехах, опирающимся на двуручный меч. Изображения были точной копией оригинала: короткая стрижка, надменный взгляд холодных светло-серых глаз, тонкие губы, волевой овал лица.

– Здравствуйте, уважаемый Альберт Венедиктович! – воскликнул Кольберг, изображая неподдельную радость. – Я счастлив, что вы в первый раз за все время нашего знакомства решили посетить мое скромное жилище.

Затушив сигарету в пепельнице, изготовленной в виде черепа, он подошел к Кашинскому, протянул руку:

– Здравствуйте, профессор, я же говорил, что наша встреча неизбежна.

Кашинский никак не отреагировал на приветственный жест бывшего коллеги.

– Извините, но я здесь не по своей воле. Давайте перейдем к делу. Что вам от меня нужно?

– Обижаетесь? Зря. К чему этот глупый вопрос? Вы прекрасно знаете, что мне от вас нужно… Вы видели мое уютное гнездышко? Неужели вам не хочется остаток жизни провести в таком вот особняке и, будучи обеспеченным человеком, отдыхать от трудов праведных, дышать свежим воздухом, выращивать цветы с вашей женой. Я знаю, она их очень любит. Хотите Кипр, Бали, Канарские острова? Хотите власть над миром? На двоих?

– Вы подлец, Кольберг. Запомните, ни изобретение, ни чертежи вы от меня не получите.

– Получу. Получу, старый ты козел! – Теряя самообладание, Кольберг схватил Кашинского за воротник. – Получу, или ты, твои интеллигентные детки и твоя старая клуша отправитесь на тот свет.

Звонкая пощечина привела Кольберга в чувство. Вернув себе самообладание, он отпустил ворот профессора, растер щеку, ухмыльнулся:

– Насколько я помню, в старые времена пощечина означала оскорбление и следствием такового была дуэль. Так как вы человек хотя, может, и благородных кровей, но не способный защитить себя…

– Почему же не способный? Я вижу, у вас большой выбор холодного оружия, мы могли бы сразиться. – Профессор перевел взгляд с одной стены, увешанной европейским оружием, на другую – с различными экземплярами восточного.

– Даже так? – удивился Кольберг. – И где же вы научились владению холодным оружием? Уж не в ваших ли путешествиях во времени?

– Вы правы, время многому учит. Меня оно научило не бояться.

– Я с превеликим удовольствием расправился бы с вами, но мне нужна ваша жизнь.