Уничтожить Грейнджер (СИ)

Гермиона нахмурилась, складывая руки на груди, свернув пергамент. Вид у неё был весьма удивлённым, хотя она и хотела выглядеть серьёзно.

Давай, Малфой! Натяни на лицо привычную маску, как отец учил. Ты же помнишь, что он говорил? «Что бы ни случилось, в какую бы ты выбивающую из колеи ситуацию не попал — всегда, запомни, ты всегда должен уметь вовремя надеть маску безразличия. Хладнокровность — сила, умение быть выше других. Это умение семьи Малфоев. Ты обязан научиться этому, Драко!»

И он смог. Снова вернул лицу безразличное выражение, слегка приподнимая уголки рта так, чтобы это было похоже на лёгкую ухмылку, так свойственную ему, Драко Малфою. И это вызвало почти ликование. В последнее время он раскис, стал походить больше на идиота-Теодора.

Гермиона вздохнула, собираясь отвернуться и продолжить подготовку, но истинная гриффиндорская натура дала о себе знать так не вовремя.

— Что это значит? — повторила она свой вопрос настойчивее.

Малфой поднял светлые брови почти комично. Склонил голову набок, изучая её лицо.

— Что именно? — спросил он, растягивая слоги на свой любимый лад.

Да он издевается! Играет с ней, показывая наигранное непонимание, заставляя её говорить то, что и так было ему понятно!

Гермиона раздражённо вздохнула, борясь с резко возникнувшим желанием врезать по его наглой морде!

— Что значит “могла бы попросить”?! — гаркнула она, понимая, что проиграла в этой игре. Его торжествующий взгляд дал это понять. Пусть так! К чёрту! Он обязан ответить.

Малфой закатил глаза, покачал головой, смотря на неё почти… разочарованно. А взгляд её приковался к его светлым отросшим волосам, упавшим на лоб из-за движений.

— Ты действительно такая глупая, или притворяешься?

Гермиона открыла рот от такой наглости. Возмущение охватило её с головой, а ухмыляющийся Малфой, стоящий напротив, смотрящий на неё с толикой презрения… Весь вид его подливал масла в огонь внутренне бушующей Грейнджер.

— Да как… Что ты…

— О, Мерлин, — Малфой поднял лицо к потолку, вскидывая вверх руки, — избавь меня от её непроходимой тупости.

И прежде чем впавшая в ступор Гермиона успела что-то сказать, он развернулся и пошёл прочь. На мгновение остановился, бросив на неё насмешливый взгляд, и скрылся за дверью Большого Зала.

Утро шестого дня нагло вырвало Гермиону из сладкого сна. Точнее не утро, а Живоглот, который забрался на голову хозяйки, лежавшей на животе. Дёрнувшись, она проснулась, скидывая с себя кота, недовольно фыркнувшего.

Перевернувшись на спину, Гермиона вновь закрыла глаза, пытаясь восстановить прервавшийся сон, где были Гарри и Рон. Они трое сидели во дворе Хогвартса. Гермиона читала книгу, поглядывая на парней, что снова посмеивались с какой-то ерунды.

А она может больше никогда и не увидеть их.

Сердце болезненно сжалось, а в носу защипало от этой… глупейшей мысли! Нет, какой нужно быть глупой, чтобы думать о том…

Гермиона издала смешок, снова зарывшись лицом в подушку.

Надо же было испортить настроение одной мыслью. Это поистине дурацкая привычка — думать много. Порой мысли заводят в глухую степь, из которой не выкарабкаться. Вот и приходится ходить потом несколько дней в прострации, чувствуя, что вот-вот ком, сдавливающий горло, вырвется наружу потоком слёз.

— Ага, давай, Гермиона, прекращай думать. Сразу полегчает, — промычала она в подушку, тяжело вздыхая.

Села на кровати, поставив ступни на холодный пол. Поёжилась, зевая и потягиваясь. В Большом Зале осталось лишь перед самым праздником попросить эльфов подать еду, и всё. Остальные пункты были выполнены, и теперь Гермиона переживала, всё ли она продумала, и получилось ли задуманное.

Быстро приняв тёплый душ, она оделась, натянула любимый тонкий свитер с изображением рыжего кота, что так напоминал ей Живоглота. Тихо ступая, почти крадясь, она подошла к шкафу, гипнотизируя взглядом дверцу. Закусив губу, она потянула на себя ручку и заглянула внутрь. Среди скудного выбора одежды находился магловский чехол для костюмов. Сняв его, она быстрым движением расстегнула змейку и уставилась на свой прошлогодний костюм. Провела пальцами по чёрному корсету, к которому были приделаны длинные рукава. Царапнула ногтём дурацкие “капельки”, хмурясь.

На пятом курсе Рон с Гарри похвалили её костюм, переглядываясь, в прошлом году неодобрительно взглянули на неё, но снова похвалили, хотя она видела по их глазам, что наряд ведьмы в который раз им не понравился.

И вот седьмой курс, последний. Тот же костюм, с которого она не выросла, да и в груди не жмёт нисколечко, что означает, что её маленький размер таким и останется. Но Гермионе всё равно, она никогда не придавала значения этим… штучкам и проблемам, о которых говорили и переживали остальные девушки. Только однажды Лаванда Браун промолвилась, что если девушка не цепляет парней умением себя вести, то размер груди может оказать неоценимую помощь. Эта фраза запомнилась Гермионе против воли, но она до сих пор не придавала ей значения.

И не будет, это не важно.