Уникальный экземпляр: Истории о том о сём

— И фейерверки каждый день, — подхватила Вирджиния. — Как будто Четвертое июля на все лето растянулось.

— Мы с Вирджинией присмотрели место, откуда лучше всего видно. — Кармен не сводила глаз с Берта. — Вы точно не сможете остаться?

— Да я бы с радостью.

Берт не кривил душой. Ему не встречались женщины очаровательнее Кармен. Губы в меру сочные, уверенная, озорная улыбка, глаза светло-карие, с изумрудно-зелеными и темными крапинками.

— Спасибо за чудесный день! — сказала Вирджиния. — Мы побывали очень важными персонами!

— Да, спасибо, мистер Алленберри. — Кармен протянула руку. — С вами было очень интересно и весело.

Берт взял Кармен за руку — за левую руку без обручального кольца.

— Я замечательно провел время.

Когда Берт возвращался на Манхэттен, в такси его преследовал запах духов Кармен — сирень с ноткой ванили.

После многочисленных бисов голографических "Роллинг стоунз" вечеринка в честь дня рождения Кик Адлер-Джонсон продолжалась до четырех утра. Теперь Синди отсыпалась, затворив дверь и опустив шторы. Что же до Берта, в восемь он уже был на ногах: принял душ, полностью оделся и приготовил себе чашку кофе. На завтрак взял сбалансированный протеиновый рулетик и фруктовый сок-ассорти, а пока спускался в лифте на первый этаж, заказал электромобиль. Едва подтвердив конечный пункт, "Хронометрические приключения", машина самостоятельно двинулась вдоль Пятой авеню на автоматически заданной безопасной скорости — семнадцать миль в час. Пересекла Пятьдесят вторую в центре города, миновала "Купол" на Таймс-сквер, затем три раза повернула налево, пока не остановилась на Восьмой авеню между Западными Сорок четвертой и Сорок пятой улицами.

Берт вышел из машины перед зданием отеля, который, в обратной хронологической последовательности, звался "Милфорд-Плаза", "Ройял Манхэттен", а в тридцать девятом году — "Линкольн". Сейчас большую часть его площадей оккупировали различные службы примыкающего "Купола" и административные офисы Таймс-сквер.

"Хронометрические приключения" занимали этажи с девятого по тринадцатый, но не в угоду чьему-то выбору или удобству, а в силу исторической случайности и чудес науки. Значительная часть здания лишь в общих чертах сохраняла архитектурные приметы своего гостиничного прошлого, но один номер, тысяча сто четырнадцатый, с 1928 года чудом избегал каких бы то ни было перестроек и ремонтов. Сохранив размеры, номер обладал Крупномасштабной Аутентичностью, необходимой для отражения — с высокой точностью — ряби в пространственно-временном континууме, дуги, пересекающейся с восьмым июня тридцать девятого. Необходимые для перемещения во времени громоздкие трубы, кабели и плазменные решетки крепились к наружной стене бывшего отеля "Линкольн", выше, ниже и непосредственно вблизи номера 1114; оборудование было нашпиговано примерно миллионом цифровых релейных клапанов случайного доступа, изобретенных Бертом Алленберри.

На девятый этаж он поднялся на лифте; перед тем как открылась дверь, женский голос объявил: "Хронометрические приключения". На стене был запечатлен девиз компании: "Прошлое незабываемо", а под этим лозунгом дожидался Говард Фрай.

— Мистер Алленберри. Рад вас видеть. — Говард был координатором всех перемещений Берта. — Надеюсь, здоровье в порядке?

— Не жалуюсь. А сам-то как?

— Только что гриппом переболел. Сынишка из школы принес.

— В бездетности есть свои преимущества, — сказал Берт.

Синди даже не заикалась о ребенке. Из Л’Одри, ее предшественницы, мать получилась бы такая же никчемная, как подруга жизни. Мэри-Линн очень стремилась к зачатию, но когда медики сказали, что у Берта неважная спермограмма, а потому данный биологический процесс маловероятен, она утешилась с другими мужчинами. От второго мужа она незамедлительно родила двух девочек и мальчика. У Берта была дочь от первого брака. Но развод с Барб оброс такой ненавистью и злобой, что со своей дочерью, ныне восемнадцатилетней, Берт лишь изредка обедал в Лондоне, где та жила в свое удовольствие благодаря отцовским чекам.

— Пройдемте на предварительное освидетельствование? — предложил Говард.

— Времени жалко.

— Как ни смешно это звучит, но времени полно, — хмыкнул Говард.

Предварительным освидетельствованием Берта занялась медицинская бригада в полном составе. У него взяли на анализ все жидкости, чтобы тут же их отсканировать, сняли электрокардиограмму, проверили дюжину других показателей, на которые влияет Прогрессия / Репрогрессия. Ему сделали пять инъекций для укрепления организма на молекулярном уровне и выдали противорвотные средства для облегчения начального этапа пребывания в тридцать девятом. Он снял одежду, кольца, часы, золотую цепочку. Сегодняшние вещи не выдерживали перемещения во вчерашний мир: их молекулы могли бесповоротно нарушить весь процесс. На голое тело Берт накинул халат с логотипом "Хронометрических приключений" и выслушал обязательный юридический инструктаж — это была чистой воды проформа.