Универсариум

Мы направились в другой конец коридора. Подошли к широким дверям. Он постучался.

– Да? – послышалось из-за двери.

– Александр Феликсович, к вам Эдуард Валентинович.

Меня тут каждая сука знает.

– Пожалуйста, – в ответ.

– Пожалуйста, – подтвердил служащий и скрылся.

Я вошел.

Огромная гостиная. Мало чем отличавшаяся от его кабинета. Только телевизор был. Большие окна. Открытая дверь в другую комнату. Из нее донеслось:

– Одну секунду, Эдуард.

Затем он появился, держа в руках книгу. Первым словом ее названия было «Портрет», остальные – скрыты под его пальцами.

– Я не смог ее найти, – сказал я.

– Нестрашно. Я приглашу ее от вашего имени и передам пригласительное письмо, – он протянул руку.

Нет, сдаваться и сворачивать с пути он не собирался.

Я вытащил одну контрамарку и отдал ему.

Несколько секунд мы помолчали, словно ожидая друг от друга каких-то слов. А затем я без всяких прощальных жестов двинулся к выходу.

И когда я открыл дверь, Венгров заговорил:

– Я знаю, вы меня внимательно слушали сегодня. Я открыл вам тайну, которая людьми не принимается. И скорее всего, все, кто сегодня ее услышал, забудут о ней. Но не вы. Вы меня понимаете. Вы знаете, что я излагаю истину.

Излагатель, мать его.

– Вы всё делаете правильно, Эдуард. Не сомневайтесь. Когда вы будете уже там, с ней, вы это поймете.

Я вышел.

Спустился в зал. Там, как обычно, проходила своя тусовка.

– Дай мне выпить! – крикнул я официанту. Но этот мудила меня не услышал.

Подгреб к бару.

– Налей мне выпить. – Говорил я это… никому: за стойкой никого не было.

А, и хрен с вами. Сам налью.

Я запрыгнул на стойку… конечно, можно было и обойти ее, но мне в этот момент виделось, что так быстрее. Хоть и переползал я не так скоро, как казалось, смогу. Я уже слышал голоса гостей, удивляющихся и насмехающихся над моей акробатикой.

Да, да, я местный клоун. Лучшие цирковые номера по пятницам. Приходите – не пожалеете.

Вот же она – бутылка вкусного вискаря.

Подбежал официант. Где тебя носило, скороход гребаный? Поздняк уже.

Я прислонил стеклянное горлышко к губам и втянул.

– Тьфу ты, что за дерьмо! – я выплюнул всё на пол. – Это ж моча ослиная! Разве от этого будет переть! Вот раньше, давным-давно, пару недель назад, здесь подавали шикарное пойло.

Я плелся через зал к выходу. Сквозь толпу застывших гостей профессора. Наблюдавших за гениальнейшим театром одного актера. Наградную статуэтку пришлите мне на факс. А мою благодарственную речь напишет на небе дымом самолет. И не смотрите на меня с таким предвкушением, это будет уже точно не сегодня.

Оревуар, суки.

31

Фары зажглись как маяки, и мне стало понятно, куда идти.

Когда я приблизился к машине, из нее вышла Лада. Хотя я не требую от нее открывать мне дверь.

– Эдуард Валентинович, с вами всё в порядке?

А как она догадалась? Неужели достаточно просто немного посидеть в автомобиле во дворике профессорского особняка, чтобы прозреть?

– А что не так?

– У вас рубашка… вылезла… и волосы торчат.

А, ну да, действительно – рубашка. И волосы, наверное, тоже.

– Лада, запрягай.

Погнали. Уберемся подальше от этой проклятой трещины в земле, ведущей в ад. Гони, гони!

Полина. Моя принцесса. Превращенная в ведьму злым колдуном. Прекрасная снаружи и мертвая внутри.

– Что внутри? – сказала Лада.

– Что?

– Вы сказали «внутри».

– Я ничего не говорил.

Полина. Женщина, разрушившая мой привычный мир. Стряхнувшая с него пыль. Вывернувшая его наизнанку. И теперь занявшая в нем главное место. Моя принцесса.

Я любил и ненавидел ее. Вспоминал, как гладил ее кожу. И тут же представлял, что это делает кто-то другой. Ей наплевать на меня. Она спит с кем хочет. Шлюха!

Ой, Лада, даже не оборачивайся, следи за дорогой.

* * *

– Позвольте, я вас провожу, – сказала мой водитель, когда мы припарковались у дома.

– Не нужно.

Я выбрался из машины, шагнул и тут же погнул телом боковое зеркало.

Лада вышла. И взяла меня под руку.

– Пойдемте, – сказала она.

– Ну ладно, – пропыхтел я, – я буду идти, а ты показывай дорогу, а Аркаша будет нас прикрывать.

– Какой Аркаша?

– Как какой? Вот этот. Ты что, его не видишь? Хе. Аркаш, прикинь, она тебя не видит. Ты че, пьяная?

Мы прошли в квартиру. В гостиную.

Я развалился на диване.

– Зашторь окна, – скомандовал я. – Все окна в доме. Наглухо.

Я хотел спрятаться от всех. От любого маленького фонарика, напоминающего, что там, за стенами, существует большой мир.

Она всё сделала.

– Налей мне выпить.

Лада застыла.

– Эдуард Валентинович, может быть, вам не…

– Открой бар. Там где-то есть водка. Налей мне водки.

Она не стала больше умничать и потопала исполнять.

– Давай, – я выхватил у нее из рук налитую рюмку. И мгновенно проглотил лекарство… или яд… плевать, сейчас это лекарство.

Лада осторожно поставила бутылку на столик, отошла на пару шагов назад, сцепила руки за спиной и стала ждать, когда я ее отпущу.