Университет языков (СИ)

«От имени лабрийского народа я обращаюсь к гражданам всего мира. Каждый из вас изучал в школе мировую историю. Но вряд ли вы встречали в учебниках упоминание о нашей стране, потому что учебники истории — это рассказы о бесконечных войнах, победах, поражениях. Лабрия всегда была мирным государством. Когда вы ковали мечи, мы прокладывали мосты и дороги. Когда вы отливали пули, мы строили школы и университеты. Когда вы разрабатывали ядерное оружие, мы создавали театры и музеи. Когда вы воевали, мы учились, работали, влюблялись, рисовали, писали, танцевали. Мы жили!.. Но вы пришли в наш мир. Ваш яд коснулся нашей земли. Целый город стоит сейчас, покрытый серой пылью. Брошены дома, школы, сады… Это ваше будущее. Вы снова и снова выбираете его!.. Со времён Четвёртой войны прошло чуть более ста лет, а вы уже опять завоёвываете, проводите ядерные испытания. Мы не хотим такого будущего. И мы нашли способ защитить себя. Мы сделали свой выбор. Мы оставляем вас. С вашими войнами, убийствами, с вашим ядом. Больше ни один человек, ни один поезд не пересечёт границу Лабрии. Мы помогли вам построить окружную дорогу, но наша страна отныне закрыта для вас. Если вы изменитесь, мы вернёмся, но сейчас это единственный выход. Прощайте!»

Он забрал листок и вышел из зала.

«Первым на заявление президента Сепера ответил президент Олеум Нафта, — продолжила ведущая, — очевидно, усмотрев в его речи намёк на Албалию. Вот что он сказал».

Олеум Нафта в кольце микрофонов и камер выглядел усталым и раздражённым.

«Решение Абдэре Сепера является политически незрелым и напоминает скорее истерику домохозяйки, чем поступок главы государства. Четвёртая война нанесла ущерб многим странам, но что будет, если все начнут прятать голову в песок? Вместо того чтобы жаловаться и горевать о прошлом, нужно собрать силы и идти дальше!»

«Однако глава лабрийского государства уже не услышит эти призывы, — сказала ведущая, — Лабрия теперь существует отдельно от всего мира. Остаётся только добавить, что лабрийские учёные стремились закончить щит как можно быстрее, поэтому купол получился «одноразовым». Выключенный один раз, он не может быть включён снова. Поэтому вряд ли лабрийский народ решится в ближайшее время проверить, насколько изменился остальной мир.

На этом у меня всё. Агентство алгольских новостей благодарит лабрийского фотографа Бэно Вербера за предоставленные фотографии и информацию о ситуации в Лабрии. К сожалению, нам неизвестно, что стало с нашим коллегой. Возможно, он решил остаться на родине. В любом случае, это последние новости об этой стране, которые мы получили».

Ниа медленно повернулась к Солусу.

«Поехали со мной! Потом будет поздно! Ты выбираешь между своей родиной и вечным изгнанием!»

— Этого же не может быть, да? — прошептала она, испуганно глядя на него. — Какой ещё щит? Такого не бывает… Это… это фантастика…

— Ниа, — он взял её за руки.

Тихэ, Лени, Бэно, Тали и её семья… Профессор Веспер… Элафос, Тэрос…

— Этого не может быть! — она вырвала руки.

Солус с силой прижал её к себе.

— Этого не может быть!

«Думаешь, эти друзья всегда будут с тобой? Они женятся, выйдут замуж и вернутся к себе домой! А куда вернёшься ты?»

— Скажи, скажи, что это неправда!

В комнату вошёл Хидори.

— Солус, ты… — он замолчал, увидев Ниа. Лицо исказилось болью и жалостью.

— Профессор, этого ведь не может быть! — она бросилась к нему, как к последней надежде, но он молчал. — Это я виновата, — в ужасе прошептала она. — Если бы я смогла объяснить Вэле…

— Нет, Ниа, нет. Человек всегда сам делает свой выбор. Даже если потом оказывается, что он был неправильным. Когда-нибудь Вэле поймёт. И другие поймут.

— Не поймут! Они не поймут, и я бы не поняла, если бы не приехала сюда!.. Это самое ужасное! Они считают, что правы! Если бы я осталась в Лабрии, я бы тоже считала это правильным! Нас так воспитывают. Есть наша страна, а остальной мир — цветные пятна на карте, которые нужно выучить для контрольной по географии, а потом забыть! Я бы тоже…

— Поэтому Ватэ и послал тебя сюда, — тихо сказал Хидори. — Чтобы частичка Лабрии осталась в мире.

«Я долго думал, прежде чем принять это решение… Ты должна понять…»

— Нет! Нет, я не хочу! Я не хочу так! Я хочу домой!

У неё начиналась истерика.

— Ниа, посмотри на меня, — сказал Солус.

— Пусти! Я хочу домой!

— Ниа, — он повернул её лицо к себе. Большие напуганные глаза. — Если ты уйдёшь, что будет со мной?

Лицо смялось, плечи поникли.

Солус уложил её на кровать. Достал из ящика стола капли, налил в стакан воды, заставил сделать несколько глотков. Через несколько минут она уснула, держа его за руку.

— Сначала Вэле, а теперь это… Как всё не вовремя… — Солус беспомощно посмотрел на Хидори.

***

Вечером она проснулась, сказала, что ей надо доделывать учебник, и пошла к Венатору.