Университет имени Конкордии Непобедимой. Маскарад

– Буду предельно честен с Вами, дайра Пуэлла, – поднял руку Ангор, и все трое членов Круга воззрились на него с благоговейным почтением. – Мы находимся в состоянии ужаса и шока – не сказать, чтобы последний был таким уж приятным. Несомненно, Ваши силы поразительны, однако тот факт, что принадлежат они столь юной дайре, заставляют меня тревожиться – созданиям Вашего возраста свойственно…

– Я не стану совершать глупостей, дайр Ангор. – Пуэлла посмотрела в его желтые кошачьи глаза, но тут же отвела взгляд: их взор был пронзительным, холодным, подмечающим – ректор словно видел ее насквозь, чего совершенно не скрывал. – Мои способности уже стали причиной победы над декурсиями однажды. Думаю, это хорошо доказывает, что я планирую использовать их и впредь исключительно в целях защиты людей Двенадцати Держав.

– Как… патриотично, – задумчиво бросил дайр Фатуитас. – Мне нравится эта девушка! Она такая… такая искорка, – закончил он.

Полная дайра бросила на него предупреждающий взгляд, однако пожилому ловеласу, кажется, не было до нее ровным счетом никакого дела.

«Какие же они все-таки неприятные, – подумалось Пуэлле. – Ни одной искренней улыбки, ни одного теплого слова поддержки. Они будто пытаются уничтожить меня, сломить. Возможно, именно это им и нужно – заставить меня почувствовать себя маленькой и уязвимой? Но я ведь гораздо могущественнее, гораздо значимее каждого из них! Я не имею морального права об этом забывать».

Она всегда была милой, доброй и неконфликтной – во всяком случае, столько, сколько себя помнила. В Шикке ее знали как заучку, которая давала списывать, с любовью относилась к старикам и детям, уступала место на лавочке, помогала донести сумки с продуктами, была выгодной, правильной, веселой, как дитя… Всю жизнь бабушка говорила ей, что взрослых надо слушаться и почитать, потому что тот, кто старше, знает лучше.

Что ж, возможно, в условиях Шикка это было чистой правдой. Однако здесь, когда взрослые оказывались предателями, лизоблюдами, лжецами да стервятниками, норовящими клюнуть, обидеть, оторвать кусок твоих сил, следовало отстаивать свою точку зрения.

– Что же Вы молчите, дайра Пуэлла? – спросил Ангор. – Разве Вы сами не находите свою самоуверенность забавной? Вам не исполнилось и двух десятков лет, однако самодовольства хватит на целую армию латерна-мантов!

Фатуитас довольно хмыкнул и подмигнул ей; полная дайра придирчиво сощурилась. Суперара скрестила руки на груди, будто готовясь вынести ей приговор.

– Я сказала все, что считаю нужным, – ответила Пуэлла. – Полагаю, если бы я не умела сдерживать свои силы или обладала чрезмерной агрессивностью, от ректората уже остался бы один лишь пепел. Ведь вы здесь…

Она вспомнила Аврору: прямая осанка, презрительный взгляд, пронзающий насквозь, сложенные на груди руки, слегка сморщенный нос. Пуэлла редко грубила людям по-настоящему и не умела выглядеть убедительно, а потому попыталась скопировать боевую стойку подруги, дабы произвести наиболее внушительное впечатление. Правда вот, вряд ли у нее получилось.

– …вы здесь пытаетесь манипулировать мной, – гордо завершила она.

Справедливости ради стоит упомянуть, что голос ее даже не дрогнул.

Дайр Фатуитас удивленно взвизгнул, манерно сложив руки на груди. Повторно осмотрев аристократа с головы до ног, Пуэлла подумала, что в молодости этот его жест наверняка выглядел довольно эффектно. Жаль, что Фатуитас не вполне понимает, что состарился и выглядит скорее забавно, чем очаровательно.

– Вы раните мое сердце, дайра Пуэлла! – воскликнул он. – Воистину, случилось ужаснейшее недопонимание!

– Никакого недопонимания, – покачал головою Ангор. – Вы поняли абсолютно верно: Круг собирается следить за Вами и контролировать эти невероятные силы, поскольку в противном случае они уйдут на сотворение истинного хаоса, который впоследствии придется разгребать более взрослым, но менее сильным чародеям.

– Я не… – начала было Пуэлла, но ректор снова поднял руку, и она мигом захлопнула рот.

В начале этого года – прямо перед процессом отбора – дайр Дамнаций заставил студентов замолчать, направив им повелительный мыслеобраз, и в зале воцарилась полная тишина. Сейчас же Пуэлла не почувствовала никакого принуждения, и лишь спустя мгновение поняла, что замолчала не из-за магии, а оттого, что дайр Ангор обладал удивительным талантом контролировать людей с помощью одних лишь слов и жестов.

Кажется, в миру этот дар зовется харизмой.

– Я, несомненно, верю, что Вы считаете себя стрессоустойчивой и сильной, – продолжал эвитианец; золотые блестки, рассыпавшиеся по темной коже, переливались в лучах проникающего сквозь приоткрытые шторы Златолика. – Однако юность есть юность. Ей свойственны ошибки, душевные треволнения и метания, желание выделиться и быть лучше остальных – а иногда скрыться, стать невидимой, провалиться под землю. Скажите мне на милость, дайра, разве я не прав?!

Пуэлла и сама не заметила, как быстро закивала.