Университет имени Конкордии Непобедимой. Проклятое число

Ноги завели их на порог маленького переполненного магазинчика, который теперь был полон разного рода нарядов, масок и туфель. Облаченные в парадные одеяния, манекены на витринах, завороженные умелой рукой, красиво и грациозно крутились туда-сюда, демонстрируя пайетки и стразы, воланы и рюши, нашивки и накладные воротнички, от многоцветия которых рябило в глазах. С потолка свисали призрачные нежно-розовые ткани, переливающиеся и блестящие; у потолка танцевали призрачные золотистые фигурки из хрусталя, подвешенные к потолку за нити. Они также были зачарованными: девушки обнимали кавалеров и прижимались к ним, юноши осторожно вели своих дайр по воздуху, словно по мраморному полу бальной залы.

— Я хочу это платье! Такое воздушное, словно сшитое из облаков!

— Может, посмотрим что-нибудь еще?

— Эй, затяни посильнее!

— Я так волнуюсь! Не могу дождаться!

— Гляди туда… да не сюда, олух! Видишь, там Демиург вместе с новой хозяйкой стоит? Может, подойдем, поклонимся…

— Дурочка, он же сказал, что не терпит всего этого! Любит, когда с ним общаются без заискиваний, почти как с равным. Лучше не глазеть на него, чтобы не причинять божеству неудобства.

— О-о-о, я тут такую маску нарыл, зырь!

Возгласы, вопросы, пересуды, споры — все это накрыло Пуэллу с головой, заставило пошатнуться; привыкшая к тихой жизни в Шикке, она по-прежнему с трудом выносила столь огромные скопления народа в маленьких помещениях: терялась, словно ребенок, и начинала просто таращиться по сторонам, не зная, что и делать.

— Эй, ты ведь та самая Пуэлла, правильно? Наконец-то пришла в себя! — навстречу ей вынырнул какой-то низкорослый юноша в форме травовара, черноволосый и щуплый, как обтянутый кожей скелетик. — Я — глава университетской газеты «Глас Конкордии», не могла бы ты дать интервью как самая популярная студентка этого учебного года?

— О, я… — девушка растерянно заметалась глазами по магазинчику, но Корвус был уже далеко: бросил ее, променяв на элегантный мужской манекен в дальнем углу, что горцевал перед возможными покупателями, демонстрируя золотой наряд с высоким воротником из алых перьев, похожих на замершее пламя. — Я…

Ее взгляд отчаянно метнулся в сторону, силясь уцепиться хоть за кого-нибудь знакомого («Аврора? Ангуис? Вин? Рин-Тадд?»), но все друзья, судя по всему, растерялись по пути и теперь тоже бродили отдельно, наслаждаясь одиночеством в уютной толпе. И лишь Пуэлла оказалась зажатой здесь, в этой толкучке, наедине с репортером, которому было так неудобно отказать.

«О, кто это к нам идет? Неужели…»

Увидев направляющуюся к ней стройную девушку с пепельными волосами, Пуэлла попыталась было выдавить из себя дружелюбную улыбку, но вдруг отпрянула в сторону, пораженная происходящим. Этого просто не могло быть: Аранэ, возлюбленная и фамильяр Долуса, была мертва. Покончила с собой на той практической паре по чакральной магии и декурсе-знанию. Как же она могла идти прямо к ней навстречу, саркастично вздернув свою тоненькую левую бровь, выкрашенную в ярко-сиреневый?

— Я… — снова запнулась Пуэлла, глядя поверх репортрера. Тот, в свою очередь, тоже обернулся, но к тому моменту наваждение прошло, оставив после себя лишь неприятный осадок. — Знаешь, я деревенская девушка и не умею давать интервью. Как-то еще не слишком привыкла к славе.

— Что, мне так и записать?

— Да, так и запиши, я не обижусь! — девушка улыбнулась травовару и хлопнула его по плечу. — Хорошего дня!

И она выскочила из магазинчика, как ошпаренная, не дожидаясь Корвуса. Ей срочно нужно было уединиться где-нибудь, подышать свежим воздухом, подумать.

— Пуэлла? — раздался позади громкий голос, дружелюбный и веселый. Такой бархатистый, звучный, манящий… — Хэй, ты чего там застыла? Осторожно, толкнут же, затопчут!

Она обернулась, и какой-то парень громко выругался, обходя ее стороной. Из толпы, недвижный, прозрачный, но такой яркий и реальный, на нее глядел Долус Малус. Черные пышные волосы, выразительные глаза, татуировка Клана Малусов на шее: горящее пламя, которое их далекий предок привнес в Двенадцать Держав. Улыбка юноши, как обычно, была белой и широкой, в глазах сверкали добродушные огоньки.

— Я всего лишь хотел спасти людей — слышишь меня, Эл? — шумнул он таким тоном, словно спрашивал, какой напиток ей заказать в ближайшем ресторанчике. — Миллионы душ, что будут сожраны декурсиями в скором времени! Разве они заслужили такого же конца, как я? Я ведь тоже не хотел умирать молодым!

— А я просто хотел иметь семью, — раздался совсем рядом другой голос: дребезжащий, высокомерный, такой до слез знакомый и презрительный, что Пуэлла сморщилась от боли. — Да-да, я наговорил тебе гадостей и разочек пнул, знаю. Но мои жалкие попытки тебя задирать и настоящая смерть — не одно и то же! Неужели ты так сильно злилась на меня из-за первого дня, что позволила своему фамильяру убить, по сути, беспомощного парня?

— Уходи, Вулпес. Отстань от меня.