Университет

– Хорошо, пусть будет две трети. В универе, наверное, тысяч двадцать пять студентов. Даже если насилие будет возрастать, это значит, что до конца семестра убьют еще человек десять. Десять из двадцати пяти тысяч? И какой у меня шанс попасть в число этих десяти? – Хови сделал движение рукой, которое должно было что-то обозначать, но Джим его не понял. – Я учусь на старшем курсе. Когда этот семестр закончится, мне останется всего один предмет, чтобы получить диплом. И я не собираюсь выбрасывать этот семестр псу под хвост и приговаривать себя еще к целому году учебы, какие бы странные вещи ни происходили вокруг.

– Но они могут стать фатальными.

– Я справлюсь.

– Все, что ты говоришь, логично и резонно, – Джим покачал головой, – но я хочу, чтобы ты понял: происходящее вокруг далеко не так логично и совсем не резонно. Логику и резоны ты можешь вышвырнуть в окно. Та хрень, которая здесь происходит, относится к разряду сверхъестественного. Это настоящий фильм ужасов, только наяву.

– Я это знаю, – негромко сказал Хови.

За дверью раздался стук, и в комнату вошел Дэйв, засовывая в карман ключи.

– Привет, – он кивнул Джиму.

– Как дела?

– Только что одна сисястая, с пастью как пылесос, прочистила мне все трубы, так что я собираюсь принять долгую-долгую ванну. Что еще надо человеку в жизни? – Сказав это, Дэйв ухмыльнулся, прошел в ванную и закрыл за собой дверь.

– Просто очаровательно, – сухо заметил Джим, повернувшись к Хови.

Тот повернул кресло спиной к кровати и произнес:

– Мне кажется, тебе пора. Уже поздно.

– Подожди минуточку. Нам надо договорить.

Хови нервно двигал свое кресло вперед-назад.

– Иди уже. Завтра договорим.

В его голосе слышалась настойчивость, которой Джим никогда до этого не слышал, и это заставило его насторожиться.

– Что… – начал он.

– Ему не нравится, когда ты здесь.

– Кому не нравится? – Джим моргнул.

– Просто иди!

– Эй вы, любовнички! – раздался голос из ванной. – Потише там!

Хови мгновенно замолчал и бросил на Джима взгляд, которым молил его ничего не говорить. Было ясно, что он боится своего помощника.

Паркер покачал головой. Ублюдочность Дэйва могла вывести из себя кого угодно, но это ровным счетом ничего не значило. Его нанял Хови для того, чтобы Дэйв за ним ухаживал. Хови был его работодателем. Его боссом, если говорить простым и ясным языком. И ему вовсе ни к чему терпеть выходки этого говнюка. А если тот начинает выступать или плохо выполняет свои обязанности, Хови нужно просто дать ему коленом под зад.

Да он и сам, твою мать, вправит мозги этому ублюдку, как только тот вылезет из ванны.

– Прошу тебя, – подал голос Хови. – Иди.

Джим посмотрел на своего друга. А что, если над ним издеваются или что-то в этом роде? Что, если этот придурок его растлевает?

– Дэйв с тобой что-то делает? – спросил Джим. – Он как-то мучает тебя?

– Нет.

– Послушай, все, что тебе надо сделать, это вышвырнуть его вон и найти…

– Я хочу, чтобы ты ушел, – повторил Хови.

– Я…

– Прошу тебя.

Голос друга звучал жалобно, в глазах его застыла мольба, и что-то заставило Джима согласно кивнуть:

– Хорошо.

– Я сам во всем разберусь, – сказал Хови, – но я хочу сделать это сам, понятно? И не хочу, чтобы за меня это делал ты.

– Ладно, но если тебе понадобится моральная поддержка, или свидетель, или…

– Просто иди.

– Ладно, – Джим кивнул.

– Я позвоню завтра.

– Я зайду.

– Иди.

Собрав учебники, Паркер направился к двери. Уже выйдя из комнаты, он услышал, как открывается дверь ванной и спускается вода в туалете.

– Я сказал тебе, что не хочу, чтобы он здесь бывал, – произнес голос Дэйва.

– А я тебе сказал, чтобы ты мной не руководил, – ответил Хови.

Джим бесшумно прикрыл за собой дверь. На мгновение он остановился в холле, чтобы убедиться, что из комнаты не доносится никаких криков и что в ней никто не ссорится, но там стояла полная тишина. Взглянув на позолоченную ручку, решил вернуться и проверить, всё ли в порядке с Хови. Ведь он только прикрыл дверь, но не захлопнул ее, так что вернуться можно было без проблем.

Но затем Паркер вспомнил голос Хови, вспомнил его глаза – и понял, что если сделает это, то его друг, скорее всего, никогда его не простит.

С тяжелым чувством вины Джим прошел по холлу и стал подниматься по лестнице на свой этаж.

Глава 22

I