Университетский вопрос в России

И вот экзаменные занятия – как переходные и окончательные экзамены в тесном смысле, так и разные их разновидности и суррогаты (освободительные и иные репетиции), – какой бы глубокий смысл и важное значение эти занятия ни имели (я вовсе не думаю отрицать пользу и смысл экзаменов и т.п.), следует строго отличать от преподавания в тесном смысле: кто хорошо знает курс или урок, тот ничего нового при этом не узнает (ему ничего не преподается), а только доказывает свои познания путем ответа – и это лучший случай и желательный вид опрашивания и ответов. Кто не знает соответственной части курса, тому лучше не мучить «профессора» и товарищей и признаться наперед откровенно.

Таким образом, при замене лекционной системы репетиционной получается собственно не замена лекционной системы преподавания иным методом преподавания же, а замена преподавания иного рода занятиями (может быть, весьма полезными в педагогическом или ином отношении, особенно для слабохарактерных юношей).

Поэтому собственно и о замене здесь удобнее не говорить. Не вполне логично было бы, например, говорить о замене питания или обучения ребенка сечением его, как бы высоко ни ставили сечение и каких бы достоинств этому педагогическому средству ни приписывали.

Точно так же гораздо правильнее и в нашем случае во избежание нелогичности, неясности и смешения совершенно различных вещей и понятий говорить не о замене лекционной системы иными методами преподавания, а об упразднении лекций (без замены их какими-либо иными методами преподавания в техническом смысле), с одной стороны, и о введении и расширении занятий экзаменного типа, с другой стороны.

Если лекции – «лишняя трата времени», т.е. не добро, а только зло, то упразднение – их хорошее дело, и приходится воскликнуть «браво!» – совершенно независимо от того, существуют ли вообще и как поставлены и устроены занятия экзаменного типа.

Если расширение и дополнение экзаменов или замена окончательных экзаменов «освободительными» и иными репетициями с точки зрения функций и целей этого рода занятий представляет улучшение этого (экзаменного в тесном смысле и репетиционного дела), то и по этому поводу приходится сказать «браво!» – опять совершенно независимо от того, существуют ли лекции или иные методы преподавания в тесном смысле. Поэтому, например, и те, которые не считают лекции лишнею тратою времени, могут все-таки вполне присоединиться к одобрению репетиций и завести эти занятия у себя, вовсе не отказываясь от лекций и не умаляя и не сокращая их (как это и делается в разных учебных заведениях, например в Училище правоведения, в Александровском лицее, где господствует лекционная система, как и в университете, но вместе с тем существуют периодические репетиции в течение года).

Одно другого не заменяет и не исключает, а дело идет о двух совершенно различных вопросах, которые отнюдь не следует смешивать и объединять.

II.

Итак, первый вопрос (при обсуждении коего можно и для ясности дела должно оставить в стороне репетиции, экзамены и т.д.): полезное ли дело чтение-слушание лекций или бесполезное («лишняя трата времени»)?

Некоторые, заметим, считают лекции не только бесполезным, но и прямо вредным делом.

Целую коллекцию отрицательных комплиментов по адресу лекционной системы находим, между прочим, в появившейся недавно и возбудившей большое внимание главным образом в юридических сферах брошюре проф. Казанского «К вопросу о постановке преподавания на юридических факультетах» (1901).

По мнению автора, «чтение лекций, не давая знания, не дает и того воспитания способностей учащегося в области его особливой деятельности, которого мы вправе ожидать от университета. Более того, влияние господствующего приема преподавания на учащихся надо считать прямо вредным. Развивая стремление к красноречию, он должен насаждать в них любовь к громкому слову, к красивой фразе, к поверхностному отношению к вопросам серьезным и трудным; он должен убивать в них способность к упорному самостоятельному труду и мышлению… Надо ли говорить о том, что отношение самих учащихся к чтению лекций есть суровый приговор над этим приемом преподавания? Вместо того чтобы видеть в нем облегчение для себя, они считают его чуть ли не тяжелой повинностью» (с. 20) и т.п.

Еще резче те суждения других критиков лекционной системы, которые автор приводит в подкрепление своих взглядов (не проводимых им, как увидим ниже, последовательно – до требования полного и абсолютного упразднения лекций).

«Лекционное чтение… утомляет, притупляет, губит» (слова г. Герасимова (назв. соч., с. 21)). «Слушание чтения лекций – для учащегося весьма тяжкий труд из необходимости, производимый в самом стесненном и утомительном положении». «Непосещение лекций… протест… против той… апатии, в которую погрузила лекционная система учащихся вместе с самими преподавателями». «Практикуемый способ обучения противен природе учащихся… учащиеся находят лишним пользоваться… лекциями» (слова того же авторитета (с. 21)).