Unknown

И честно, разве бывает что-то более раздражительным, чем когда тот, на кого ты злишься, злится на тебя? Нет. Нет, конечно.

- Мило, что ты вернулась, - комментирует он. Мышцы его лица напрягаются, когда Бойд отталкивается от дверной рамы и потирает подбородок, следуя за мной в квартиру.

- Что насчет всей лжи, Бойд? - Мне удалось закончить обедать с девочками и не слететь в процессе с катушек. Нет, я сохранила все свои эмоции для Бойда. Так что игнорирую его раздражение и отдаюсь собственному.

- Что? - удивление искажает его лицо. Его лоб морщится, а выражение смягчается. - Хлоя, о чем ты говоришь?

- О нас! - кричу я. - Все услуги были ложью, верно? Тебе не нужна была пара на ту свадьбу? Ты, вероятно, отказал нескольким другим девушкам, чтобы взять меня. - Его брови приподнимаются, когда говорю это, и потому я знаю, что права. - Предложение помочь мне с навыками в свиданиях? То, что ты приносил мне все эти донаты и доставлял сногсшибательные оргазмы? - Он улыбается на это, и меня его улыбка выбешивает еще сильнее. - Не улыбайся мне, Бойд. Не надо! Я не знаю, что настоящее, а что с тобой ложь. Мы встречаемся? Какого хрена значит ХлояБойдить? Это значит дружбу с привилегиями? Или то, что ты мой парень?

- Думаю, ты знаешь, что между нами что-то есть, Хлоя. - Он произносит это тихо, словно пытается меня успокоить. - Между нами.

- Ну, думаю, мне нужно об этом подумать, - бросаю в ответ. - Возможно, я не способна на то, чего ты хочешь от меня.

- Думаю, способна. - Он смотрит прямо на меня, его взгляд непоколебим. - Я знаю, кто ты.

- Не понимаю, что я должна и думать, - говорю, махая руками, потому что начинаю паниковать. Нет. Я прошла через панику час назад. Но меня несет к тому, к чему не хочу переходить, тому, что не хочу ему показывать.

- Все очень просто, Хлоя. - Его тон осторожен. - Не верь лжи. Верь мне. Верь тому, как ты чувствуешь себя со мной. Верь мне, когда говорю, что люблю тебя.

О, боже.

Я чувствую себя так, словно на этом миге балансирует весь остаток моей жизни. И это слишком. Мне нужна долбанная минутка, но Бойд стоит тут, ожидая ответы.

Его телефон звонит - я узнаю рингтон. Он стоит на рабочие звонки - те, на которые он всегда отвечает. Парень стонет и отвечает на звонок, бормоча в трубку лаконичное "одну секундочку" перед тем, как прижать мобильный к бедру и притянуть меня к одному из стульев возле кухонного острова. Стакан воды стоит прямо передо мной, и Бойд говорит мне дышать и дать ему минутку, а затем разворачивается ко мне спиной и подносит к уху телефон.

Очевидно, в этот момент я слетаю с катушек.

Дрожу. Мое сердце колотится очень быстро, а дыхание становится затрудненным. У меня паническая атака. Напряженно сглатываю и ощущаю, как щиплет глаза. Горло сводит, пока сглатываю слезы, угрожающие пролиться, потому что в моем случае, панические атаки вызывают еще и всхлипывание. И словно все остальное не достаточно хреново, риск разреветься всегда становится последней каплей. Я ненавижу эти ощущения перед тем, как заплакать. Фактически слезы не так ужасны, как момент перед ними, когда мои веки пульсируют, и я чувствую очень мощный стыд за то, что расплачусь.

Знаю, Бойд скорее всего пойдет за мной, а мне не хочется, чтобы он видел меня в таком состоянии. Не хочу, чтобы вообще хоть кто-то видел меня такой. Никогда. Прошли годы с тех пор, как у меня была последняя паническая атака. Такого не было с тех пор, как я переехала в первый год обучения в универе в общежитие. Я заселилась на несколько часов раньше Эверли, и после ухода мамы реально слетела с катушек. Эверли еще не приехала, я была одна в новом месте, в начале новой главы, и не знаю, просто психанула. Это ведь тупо, верно? Я собиралась начать учебу в университете, бок о бок с лучшей подругой. Чудесном университете, в который хотела вступить, который был прекрасен и гарантировал хорошие знания. У меня не было причин печалиться. И тем не менее в том общежитии я чувствовала себя так, словно весь воздух высосали из комнаты, и стены стали съезжаться все ближе ко мне.

Я чувствовала одиночество, даже несмотря на то, что рядом с моей дверью шумели люди. Но что в этом хорошего? Эти люди рядом ведь даже не поняли бы вас? Они на самом деле вас не знают? Возможно, они бы захотели помочь или посчитали бы вас мама-драмой. Ебнутой истеричкой, от которой лучше держаться подальше до конца года.

Так что я сосредоточилась на пустой доске над моим столом и просто дышала. Вдох и выдох, вдох и выдох, пока не утихла. А затем спокойно распаковала все свои вещи и заправила кровать. Поправила макияж и молча покинула общежитие, чтобы прогуляться, все еще ощущая тяжесть в груди и вес на плечах. В конце концов, я оказалась в библиотеке кампуса, гуляя между книжными стеллажами и борясь со всеми страхами, что угрожали моей душе, и сосредоточившись на том, как мне повезло оказаться здесь.

Так же я делаю и сейчас. Я прячусь.