Unknown

Наши нынешние зенитные ракеты, ориентированные на Найк-Аякс, Найк-Геркулес и Хоук, не подходят для противодействия МБР и таким образом делают нас полностью беззащитными перед подобным нападением. Существующие системы не могут зафиксировать вторгающуюся МБР или обнаружить цель и уничтожить ее, если она изменяет траекторию, враг тем временем может развернуться в течение десятилетия, на что указывают последние советские экспериментальные модели. Наши спутники-шпионы смогут определить местонахождение советских боеголовок, как только они стартуют, но Советы также развивают способность отключать наши спутники наблюдения, или с помощью разрушения их орбитальным ядерным оружием, или сбивая их с орбиты. По крайней мере, способность советов произвести электромагнитный импульс с помощью ядерного взрыва в космосе, сделает электронику наших спутников слепой. Секретные разведывательные сводки подтверждают, что Советы уже отключили два из наших спутников и один, запущенный англичанами. Поэтому у нас, есть две проблемы, мало того, что схему противоракеты необходимо усилить, но и схема спутника-шпиона также должна быть защищена от излучения, ионной эмиссии и ЭМ импульса. Но из-за соглашения о запрете ядерных испытаний, у Соединенных Штатов не будет возможности провести фактические тесты, таким образом, мы должны будем взвесить наши данные по результатам проведенных испытаний и достигнуть значений, которые мы можем считать точными.

Когда генерал Трюдо прочитал мой полный доклад, он попросил меня поговорить с учеными, которые консультировались с нами, как часть мозгового треста и развить обширное гипотетическое техническое обсуждение, необходимое нам, чтобы вообще снять все ограничения и объединить наши розуэлльские документы с данными разведки о проводимых Советами тестированиях.

"Пусть Вас не волнует, как это будет передаваться, Фил", - уверил меня генерал Трюдо. "Я хочу показать его только некоторым членам парламента и Комитету Сената по ассигнованиям на оборону, они обещали хранить его в секрете".

"Я знаю, что Вы хотите сделать это прямо сейчас, Генерал", - сказал я. "Может быть я поработаю над ним в оставшуюся часть дня?"

"Завтра утром", - сказал он. "Завтра после ланча мы с Вами встречаемся с подкомиссией Сената и я хочу зачитать им этот отчет".

Я сказал свей жене, что вернусь домой рано утром, чтобы переодеться в форму и затем я отправлюсь на Капитолийский холм на встречу. Затем я заказал несколько сэндвичей, поставил себе кружку кофе и устроился в кабинете на всю ночь.

"Существующий дизайн и конфигурация наших МБР соответствуют…", - записал я в свой блокнот, зачеркнул предложение, в затем написал его снова. "Однако, необходимо провести внутренние изменения, особенно в капсуле боеголовки".

То, что я бы порекомендовал, будет очень радикальным. Нам была нужна полностью новая навигационная компьютерная система, использующая транзисторные схемы, в настоящее время начинающие свое развитие и проектирование для рынка конца 1960-х годов.

Я предложил смоделировать бортовой компьютер ракеты в виде мозга из двух полушарий с одним полушарием или долей, получающим глобальные данные о расположении от орбитальных спутников. Другое полушарие будет управлять такими функциями ракеты, как маневровые двигатели, изменение позиционирования и отделение ступени ракеты-носителя. Он будет получать данные с помощью низкочастотных сигналов из другого полушария. Отвечающая за контроль доля также будет передавать телеметрию полета ракеты в долю, отвечающую за позиционирование, таким образом, два этих компьютера будут функционировать в паре. Это, рассуждал я, сделает систему более устойчивой к поражению. Если бы наш спутник глобального позиционирования обнаружил угрозу приближения противоракеты, то он передал бы эту информацию боеголовке, контролирующий компьютер которой, управляя маневровыми двигателями, сделал бы маневр уклонения перед заключительным заходом на цель.

Во что я верил, так это в то, что посредством применения и усиления низкочастотных мозговых волн, с помощью которых EBE управляли кораблем, который мы нашли в Розуэлле, внедрение у нас этой технологии могло бы позволить нам также шевелить мозгами, чтобы управлять полетом объектов. Мы могли использовать некоторую форму системы мозговых волн, чтобы управлять нашими ядерными боеголовками на заключительном этапе полета, если бы их бортовой радар обнаружил бы угрозу от противоракеты. Мы также могли использовать эту систему, чтобы наводиться на вторгающиеся вражеские боеголовки, даже если бы они были способны на некоторые маневры уклонения.