Unknown

Моей работой в Иностранной Технологии было обеспечение текущего проекта УИР информацией и данными разведки из источников вне регулярных армейских каналов. Они разбегались по Пентагону к оборонным подрядчикам, к тестовым площадкам на военных базах и к исследователям в университетах или независимых лабораториях, которые действовали в соответствии с заключенными с нами контрактами. Если мы разрабатывали методики хранения еды, каждый раз пытаясь придумать наилучший способ подготовить ежедневный рацион, а у итальянцев и немцев был схожий процесс, то моей работой было все узнать об этом и подсунуть информацию в процесс разработки. Даже когда для определенной темы не велось никакого официального процесса разработки, если что-то изучаемое мной подходило какой-либо из армейских команд, был ли это Медицинский Корпус, Корпус Связи, автопарк, артиллерия или даже Корпус Интенданта, моей работой также было найти способ сделать эту информацию для них доступной без лишнего шума. Это было прекрасным прикрытием для работ с документами из Розуэлла и передачи их разными скрытными способами в разработку так, чтобы никто никогда не смог найти концов в этом потоке информации.

Для других, мы с генералом Трюдо регулярно встречались и изучализапущенные предыдущей командой ВоенУИР проекты и те, которые мы хотели начать сами. У работавших прежде нас в УИР офицеров уже были свои рабочие проекты и генерал поставил мне задачу подкармливать эти проекты информацией и разведданными без лишнего шума и свидетелей. Это было уловкой, потому что я должен был работать скрытно, втайне даже от своих коллег, репутация которых будет разрушена, если где-то просочиться информация, что они имели дело с "предметами из летающей тарелки". В то же самое время, самые высокопоставленные офицеры в Пентагоне и ключевые фигуры из числа их персонала знали, что розуэлльские технологии проплыли через большинство новых проектов. Они уже смутно, если не определенно, знали о произошедшем в Розуэлле и нынешней версии рабочей группы Хилленкоттера/Буша/Твининга, персонал которой размещался в Пентагоне, чтобы следить за тем, что делали военные.

Объединение того, что я называл своей официальной "дневной работой" в УИР с регулярными проектами и мою тайную работу с картотекой из Розуэлла, было в подразделении моей официальной, но во много раз неформальной ролью заместителя генерала Трюдо. На этой работе я выполнял приказы генерала, когда они имели отношение к подразделению и не относились к какому-либо определенному проекту. Если бы генералу Трюдо была нужна информация для помощи в пересмотре бюджетных приоритетов или сбор информации для организации дополнительных бюджетов разработок, то он частенько просил меня помочь или по крайней мере дать ему совет. И также я еще работал офицером разведки у генерала, поддерживая его информацией во время встреч, помогая ему готовить бумаги о нынешнем положении дел, постоянно помогая ему проводить брифинги или встречи  с комитетами из Конгресса и защищая его и подразделения от почти еженедельных нападений офицеров из других военных подразделений, спецслужб или гражданских служб на нашу зону ответственности. Все хотели знать, что знали мы, на что мы тратили деньги, и на что мы планировали их потратить. И у нас не было проблем ни с кем, кто точно хотел знать, какие виды товаров американцы получали за свои собственные деньги кроме тех случаев, когда это доходило до одной категории - Розуэлл. Именно в этом месте ниспадала мантия темноты и наши воспоминания о том, что и откуда взялось сразу тускнели, как это получилось с драматическим улучшением технологии приборов ночного видения вскоре по окончании лета 1961 года. Даже наши люди очень расстроились, когда генерал Трюдо повернулся ко мне на встрече и спросил, "Вы помните эту информацию о приборе ночного видения, которую некоторое время назад отправили в форт Белвар? Где Вы ее нашли, Фил?" И если я не мог разыграть из себя идиота и сказать, "Я не думаю, что когда-либо сталкивался с этим прежде, должен быть кто-то еще, кто в курсе дела", то я просто пожал бы плечами и сказал, "Я не знаю, Генерал, должно быть это было где-то среди документов. Мненадовернутьсяипосмотреть".

Это был факт и многие офицеры, которые подозревали, что мы где-то прятали информацию, знали, что мы что-то скрывали. Но если они были профессионалами, они знали также, как играть в пентагоновскую версию игры "Укради сало". Мы это умели и мы это скрывали. Никто бы ничего не узнал без нашего разрешения. Таким образом, как правило, генерал передавал мне все, что имело отношение к информации военной разведки, а я обычно делал так, чтобы терялся не только ответ, но и сам вопрос тоже. Мы стали в этом настолько успешными, что полностью новые изобретения могли найти свой путь для развития во множестве различных мест и в то же самое время, никто никогда не знал об источнике технологий, а в особенности офицер, которого назначили менеджером проекта внутри нашего очень закрытого подразделения.