Unknown

Я с грустью, медленно, прошелся взглядом по пытающимся стоять «смирно» солдатам. Посмотрел и опечалился. Неряшливо выглядели мои воины. Шинели и башлыки - грязные, лица у солдат -  серые, видно, давно воды не видели. Все неприятно попахивают немытыми телами. У многих сапоги сильно изношены.  Карабины держат в руках, как Бог на душу положит, хорошо хоть на одном плече. Сабли свисали своеобразными селедками на боках. Удручающее зрелище. По списку у меня числится унтер-офицеров  пять, нижних чинов тридцать шесть, ездовых восемь человек, плюсом идет кашевар. Все унтер-офицеры при орудиях, за исключением возрастного унтер-офицера Томилина, я его сразу выделил среди солдат полубатареи.

- Вольно, - последовала команда, - разойтись, можно оправиться. – Через десять минут построение. Унтер-офицер Томилин ко мне.

Строй моментально рассыпался, хорошо понимают команду – разойтись, молодцы.

Томилину, по внешнему виду, слегка за сорок. Ростом немного ниже меня, но крепкого телосложения. На висках и в усах уже пробивается серебро седины. Карие глаза изучающе смотрят на меня. Обмундирование чистое и опрятное, ладно подогнано по фигуре унтер-офицера.

- Как вас величать по батюшке? – поинтересовался я у Томилина.

- Витольд Архипыч, - молодцевато поднеся к виску руку, отрапортовал унтер, - но лучше  просто Архипыч, не люблю я имя, на собачью кличку похоже, нежели на имя.

- А по какому случаю оно вам досталось?

- Помещика нашего так звали.

- В честь него назвали?

- Лично он и назвал, а чести мою мать лишил, перед самым раскрепощением. Я родился свободным.

- Извините.

- Да, что там, ваше благородие, я привычный.

- Почему вам не досталось орудие? Вы не грамотный?

- Грамоте обучен. Я, почитай, в артиллерии с первого дня службы. Начинал служить рядовым канониром, а вышел во взвод-фейерверкеры. К орудию не приставляют по возрасту, говорят, старый  я стал. Так, при батарее и остался, помогал его благородию подпоручику Семенову.

- А куда подевался подпоручик Семенов?

- Остался в Рязани, он неудачно с лошади свалился, ногу сломал.

- Тогда поступим так. Вы остаетесь при полубатарее помощником командира, с поручиком Седых я все улажу, если возникнут трудности. Где расквартированы наши люди?

- На окраине хутора в избах живут по-расчетно. Там же во дворах укрыты орудия, снаряды, в конюшнях стоят лошади.

- А почему у наших солдат такой вид неопрятный? Обмундирование и обувь у многих пришли в негодность.

- Все сроки носки вышли еще в Рязани. Перед отправлением сюда мы должны были получить новую обувку, мундиры, по два комплекта нательного белья, да и много другого, чего солдату положено. Однако батарейный каптенармус наотрез отказался выдавать, хотя у меня есть бумага, подписанная его благородием поручиком Седых. Поверите, кое-кто из солдат уже голым задом светит, нательное белье попрело. А мыться можно, бани есть в каждом доме, только в чистое переодеться не можем.

- Отправляйте взводы по избам, пусть начинают топить бани. Бумагу передайте мне и сопроводите к каптенармусу.

Томилин отдал соответствующие распоряжения и мы направились к обнаглевшему хранителю обмундирования.

В хорошо протопленной избе за широким  столом восседал щеголеватый унтер-офицер с лукавыми, чуть прищуренными  карими  глазами, громко отхлебывая чай из большого расписного блюдца. При моем появлении вскочил, громко щелкнув каблуками до зеркального блеска надраенных сапог, в которых отражался пузатый, горевший медью, самовар.

- Каптенармус четвертой батареи второго дивизиона 35-й артиллерийской бригады унтер-офицер Цегойко, - последовал доклад. - Чего изволите, ваше благородие? Вы, наверное, новый командир второй полубатареи?

- Мы с вами унтер-офицер Цегойко не в трактире, это, во-первых. Во-вторых, вам знакомо содержание этого документа? – я передал письменное требование на обмундирование.

- Что Архипыч, нажаловался?

- В-третьих, унтер-офицер Томилин не жаловался, а доложил по команде. Повторяю вопрос. Известно вам содержание документа?

- Да.

- Не понял? Вы не знаете устав? Как обязан отвечать унтер-офицер?

- Так точно ваше благородие, содержание мне известно.

- Уже лучше. Если известно, то почему до сих пор требование не удовлетворено?

- Понимаете ли. Все дело в том, что не совсем я согласен.

- Унтер-офицер Томилин, прошу вас выйти за дверь, - приказал я своему помощнику, поняв, что каптенармус сейчас начнет «вилять хвостом». О художествах интендантов меня очень хорошо просветил отец. Рассказал, где и как можно найди недочеты в их работе. Также отец объяснил стиль беседы с подобной категорией лиц.

Томилина будто ветром сдуло.

- А теперь слушай меня сюда, - подойдя вплотную к мелкому Цегойко, навис своей немалой фигурой над ним. – Даю тебе час времени, чтобы все, что положено взводам было выдано. В противном случае, рэбэ  будет читать по тебе заупокойную молитву. Правда, я сомневаюсь, что на хуторе есть синагога.  Учти, я проверю и не дай Бог, чего-то не достанет.

- Ваше благородие, вы так убедительны, что я не смею вам возразить.