Unknown

- Здравия желаю, ваше высокоблагородие, вверенная мне полубатарея, согласно с программой, утвержденной командиром батареи проводит занятия в полевых условиях, - отдав честь, отрапортовал.

- Успехи наметились?

- Так точно. Личный состав взводов успешно осваивает новые орудия, приобретает навыки, необходимые для нанесения максимального поражения противнику.

- Просьбы или предложения у вас есть?

- Совместно с командиром батареи поручиком Седых планировали в ближайшие дни подать рапорт командиру дивизиона об устройстве временного полигона для обучения солдат боевой стрельбе из орудий. Также вызывает у меня беспокойство некомплект полубатареи офицерами, унтер-офицерами, бомбардирами и канонирами. Лошадей тоже не достает, общая укомплектованность полубатареи достает всего пятьдесят процентов.

- Знаю, с укомплектованностью проблемы во всей армии. Место, надеюсь, для полигона присмотрели.

- Так точно. В пяти верстах имеется глухое место на старой вырубке леса, длиной в две версты.  Дальности прямого выстрела орудий достаточно для тренировки.

- Господин поручик, - обратился Терехов к командиру батареи, - если это действительно вам необходимо, подготовьте рапорт. Завтра я отбываю в корпус, могу передать рапорт вашему командиру дивизиона, а он пусть дальше передает по команде.

- Проводите занятия подпоручик, - предложил мне Терехов, - а мы с командиром батареи понаблюдаем с вашего позволения.

Ага, можно подумать я мог им запретить присутствовать на занятиях. Никакой бравады и показательных выступлений от своих подчиненных я не требовал, просто обязал хорошо выполнять работу и все. Около часа Седых и Терехов провели на позиции полубатареи, смогли ознакомиться с уровнем подготовки. Мне было, что показать.

Вечером после ужина, сидел в своей комнате, писал любимой очередное послание. Стук в дверь меня отвлек от приятного занятия. Обычно, мой сосед Тараторкин входил ко мне без стука. Пошел открывать дверь. На пороге стоял Терехов.

- Разрешите войти, Станислав Владимирович? – тихо произнес подполковник.

- Милости прошу, проходите, ваше высокоблагородие, рад вас видеть в добром здравии, - посторонился я, пропуская гостя, - извините за тесноту. - Присаживайтесь прямо на кровать, табурет всего один.

- Да, не в хоромах проживает любитель делать хорошим людям обрезание, - обведя взглядом комнату, сказал Александр Петрович. – Удивлены моим появлением?

- Хочу поздравить вас с повышением в чине и пожелать дальнейшего роста. Если честно, не ожидал с вами встретиться.

- Спасибо. Я с недавних пор в штабе корпуса состою на службе. Вот, объезжаю с инспекцией войска, готовящиеся вступить в Маньчжурию. К вам приехал не случайно. Среди моих знакомых есть несколько жандармских офицеров. Так вот один из них ознакомил меня с прелюбопытной бумагой. Некий подпоручик Головко занимается хищением казенного имущества с целью перепродажи гражданскому населению, чем наносит ущерб боеспособности армии. Людям, ответственным за хранение казенного имущества, угрожает оружием и нанесением физических увечий путем обрезания детородных органов. Что на это скажите, Станислав Владимирович?

- Информация к жандармам могла поступить только от одного человека - унтер-офицера Цегойко. Разговор с ним вел один на один, мой помощник, унтер-офицер Томилин находился за дверью. Подслушать он не мог, потому что я говорил тихо. А на счет хищений скажу так. Обычно:  держите вора -  кричит настоящий вор. В данном случае, по моему мнению, Цегойко таковым является. Вероятней всего, в пути следования, для повышения своего личного благосостояния унтер-офицер продавал обмундирование и другое имущество батареи в местах остановки воинского эшелона. Удобно было выполнять такие сделки. Запомнить его никто не успевал, он деньги взял и был таков. Предполагаю, Цегойко надеялся с началом боевых действий недостачу списать. Потому он и не хотел удовлетворять заявку моих взводов, хотя она была подписана командиром еще в старом месте дислокации. Делаю вывод, унтер-офицер готовился к совершению краж заблаговременно. Кстати, оружием я ему не грозил, а теперь думаю сделать ему отрезание языка с отрубанием рук.

- Заметил я, что ваши солдаты обмундированы хорошо и работают с орудиями отменно - вы мои россказни в поезде восприняли всерьез.

- А как иначе. Не сегодня-завтра, нам выступать, а моя полубатарея не была готова к бою. Погубить людей в первом же бою, не принеся пользы общему делу, на мой взгляд, преступно.

- Батарея сможет выполнить поставленные перед ней задачи?

- Я - командир полубатареи, и за всю батарею отвечать не могу. Несмотря на некомплект офицеров и солдат, моя полубатарея сможет достойно воевать с противником.

- Вы, конечно, дипломат, Станислав Владимирович, но сейчас нам не до дипломатии. Сам видел, что батарея находится в плачевном состоянии, за исключением ваших взводов. Поручик Седых устранился от командования, целыми днями романы почитывает. Прапорщик Тараторкин напивается до чертиков. В целом ваша батарея как боевая единица не сможет эффективно действовать на поле боя.