Unknown

Говорить, что Советский Союз перестал быть авторитарным государством, было рано: всё-таки не прошло и полугода с «секретного доклада» Хрущёва 20 съезду партии (где новый генсек развенчал Сталина и его культ личности) и вводом советских танков в Венгрию.

Их отправили подавить рабочее восстание*, воодушевлённое похожими событиями в Польше: мятеж, может быть даже революция, но не такая как в России в октябре 1917, с низложением правительства, появлением советов рабочих и организацией многотысячного народного ополчения, которое сражалось как с чекистами своей страны, так и с советскими частями.

* прим. переводчика: При всём уважении к венгерским рабочим, это восстание произошло не само по себе. В эту тему (как и в киевские Майданы через 40 лет), вложился не один десяток иностранных спецслужб и НКО, им помогал даже старик Хорти. И сейчас это никто не скрывает — наоборот, они этим гордятся и хвастаются. Если нужны подробности — то можете почитать публикацию «Будапешт: мрачная осень 56-го». Или выжимку из неё: «Венгрия. 1956 год. Операция «Фокус». Первая «Оранжевая революция» по сценарию ЦРУ».

Можно услышать возражения, что Хрущев пошёл на этот репрессивный шаг именно ради защиты своей домашней «оттепели» от бескомпромиссных сталинистов, которые в противном случае Хрущёва свергли бы (что и случилось в итоге). Но надо понимать, что Хрущёв, со всеми противоречиями своего образа, был и продуктом и творцом того беспощадного авторитарного сталинизма, который установился до него.

Тем не менее, примерно на десяток лет воцарилась либерализация, прозванная «хрущёвской оттепелью» и предоставившая республикам власть над своим народным хозяйством. Проводились конференции специалистов с целью перенять передовой зарубежный опыт, а директора, местные чиновники и лидеры профсоюзов участвовали в обсуждении планов предстоящих пятилеток. Крайне значимо то, что Хрущёв скорректировал соотношение денежных потоков между городом и деревней посредством списания долгов, сокращения квот, роста инвестиций в агротехнику, электрификацию, удобрения и множества других других мер. По сути, теперь колхозы сообщали центру, что они собирались производить, а не наоборот; и задачей Госплана стало согласование этих «проектных планов снизу» друг с другом и с общеэкономическими целями.

* прим. переводчика: Речь идёт, скорее всего, об экспериментах с совнархозами. Лучше всего рассказывал Алексей Сафронов в одной из своих лекций из цикла «Основные принципы планирования в СССР».

В 1950-х годах рост был быстрым. Широкая программа постройки жилья совпала с массовой миграцией крестьян в города, так как новые сельскохозяйственные технологии радикально снизили потребность в рабочей силе на селе. Та эпоха ознаменовалась выдающимися достижениями в области образования и профессиональной подготовки, наряду с впечатляющим расширением сферы здравоохранения и улучшением положения женщин, поскольку многие из них стали инженерами, мастерами и судьями, задолго до подобных прорывов в других странах.

То был золотой век Советского Союза. В 1957 году был запущен спутник; в 1961 году в космос полетел первый человек, Юрий Гагарин; в 1963 году — первая женщина Валентина Терешкова (США взяли эту планку лишь в 1983 году, к тому времени это была третья женщина в космосе) — и, согласно работам историков, получивших доступ к советским архивам по окончании Холодной войны, темпы экономического роста уступали лишь японским.

Сегодня, при упоминании СССР, на ум приходят ужасы ГУЛАГа из 1930-х годов и серо-бежевая тоска пустых прилавков из 1980-х. Но Фрэнсис Спаффорд в своём историческом романе «Страна изобилия»* об этой эпохе, где главным героем выступает не отдельный человек, а сама идея экономического планирования, напоминает: то было время (в разгар европейского и американского послевоенного бума!), когда успехи советской экономики, а также технологические и научные достижения Советского Союза, вызывали в рядах западных журналистов, экспертов и президентских советников мнения — от настороженных до уверенных — что рано или поздно коммунистическая сверхдержава их опередит.