Unknown

«Допустим, вы говорите: «Мне нужен ответ до трёх значащих цифр, потому что никто не планирует выпуск точнее». Т.е., вам нужен не точный ответ, а приближенный с определенной точностью». Благодаря этому ограничению точности, нам понадобится гораздо меньше вычислений. Так что, если посмотреть с практической стороны: в каком виде у нас данные, что на практике нужно получить, — то окажется, что ваша задача гораздо проще, чем того требовали выкладки».

В информатике этот феномен хорошо изучен. Существует много алгоритмов для решения задач, по определению неразрешимых. Но на практике с их помощью можно решить много задач, потому что неразрешимы они лишь для определённых диапазонов чисел.

Кокшотт перевёл дискурс из теоретической области к практике. По очевидным причинам, госпланирование трудно поддаётся практическим исследованиям. Но Кокшотт проверил свои мысли на средней руки компьютере за £5,000, и утверждает, что решил оптимизирующие уравнения для экономики размером со Швецию примерно за две минуты.

Он предполагает, что будь у него компьютеры, стоящие на физфаке его университета или в любом центре погодных прогнозов, он бы с лёгкостью решил эти задачи и для больших стран. Вычисления бы заняли часы, а вовсе не месяцы и не годы и не миллионы лет.

«Относительно легко показать, что эти алгоритмы решаемы. Они полиномы или субполиномы. Они в лучшем классе разрешаемости. Они с лёгкостью справляются с хозяйствами развитых стран, на вычислительной мощности в разы меньшей чем у Google».

Таким образом, встаёт вопрос о сборе подходящей информации. Но и это в наши дни просто, потому что товары всё больше перемещаются со штрих-кодами, и продавцы с покупателями попадают в базы данных, по которым можно отследить всю цепочку производства, заказы запчастей, расчёты стоимости и т.д.

Всё это необычайно смелые заявления. Методология и результаты Кокшотта должны быть опробованы и воспроизведены другими исследователями. Но отчасти это воспроизводство уже случилось прямо у нас под носом. Колоссальные многонациональные корпорации и финансовые учреждения уже занимаются внутренним планированием (причём с мировым размахом!), согласуя работу своих частей на разных континентах.

Кокшотт указывает на первый случай применения компьютерного планирования в корпорации: это система бронирования авиабилетов Boadicea, которую запустили в ещё 1960-е. Судоходные клерки, кстати, тоже постепенно уходят в прошлое.

Для ясности: нерыночная экономика — это не о неподотчётных центральных плановиках, или таких же неподотчётных программистов, которые пишут алгоритмы, принимающие решения за нас. Без демократического вклада потребителей и производителей, без каждодневного участия миллионов людей в экономике, планирование не работает. Демократия — это не какой-то абстрактный идеал, притянутый чисто для вида, но неотъемлемая часть дела. А самое главное — что компьютеризированное, рассредоточенное демократическое принятие решений не будет пакетом технократских системных преобразований, которые эти технократы просто навяжут остальным.

Необходимо в корне изменить отношения в обществе и само устройство общества, в том числе создать целые сети новых взаимоотношений: тех основ, за которые людям придётся сражаться, которые им придётся строить и постоянно поддерживать.

Поскольку эту систему можно и нужно будет строить с нуля, её надо нацеливать на всепланетарный охват и фундаментальную ценность свободы личности и технологического прогресса. Честную и работоспособную экономику можно построить только так.

Глава 9: Социалистический интернет Альенде

ситуационный зал системы “Киберсин”