Unknown

Вся спальня была залита ночной мглой, и внезапно выглянувшая из -под рассеивающихся облаков голубая луна осветила кровать, очерчивая два силуэта, почти ставших одним целым. Его жар передавался Анжелике, отгоняя озноб, растапливая корки льда в ее душе, а пленявший аромат и близость девушки немного затягивали глубокие раны Жиральда.

Объятия исцеляли их, перенося во сне в те драгоценные минуты счастья.

И ничего другого сейчас не нужно и не требуется.

Незачем гадать, что принесет завтрашнее утро, достаточно ощущать равномерное постукивание двух сердец.

Только в другом ночном городе кое -кто не спал, в сотый раз пересматривая полученные на телефон фотографии, увеличивая кадры, безумно рассматривая картинки, будто на них изображена великая тайна человечества.

«Месье Ларош отвез вашу жену к себе домой, при том она находилась в бессознательном состоянии»

Жиральд Ларош…

Швырнув первый попавшийся стул об стенку и перевернув стол, Александер зарычал, как сорвавшийся с цепи взбешенный пес.

Три года назад ему стоило прикончить его еще тогда, в тюрьме, а не оставить в живых, поэтому во всех возникших проблемах виноват, в первую очередь, он, Сандер.

Кто бы подумал, что обычный следователь возьмется помогать этому подонку, к тому же у Жиральда Лароша появились доброжелатели, ищущие доказательства невиновности профессора, всячески задерживая ход дело.

Какого черта! Почему он не убил его? Почему пожалел, когда ситуация обернулась в пользу Сандера? Почему им двигала потайная благодарность за спасенную жизнь?

Ответ прост: Лика сделала его таким, то есть она свела его с ума, мешая трезво осмысливать и подталкивая к неординарным поступкам.

Да, он плохой...Он может убивать, брать взятки, ценит деньги, но вместе с тем Сандер любил ее. Не просто любил, а обожал, идеализируя и прощая абсолютно все, даже сейчас, прекрасно понимая, что она осталась наедине с бывшим любовником, занимаясь непонятно чем, он отнюдь не сердился на Лику.

Его неконтролируемая ярость направлена исключительно на Жиральда Лароша, смешиваясь с безграничной ревностью к жене, которая, почти наверное, дала профессору то, чего лишен был сам Сандер, хотя имел на нее права.

Набрав номер Лики, Александер принялся ждать ответа, всеми фибрами души желая услышать ее мелодичный голосок, пусть она солжет о том, что не рядом с Жиральдом, тем не менее между ними встанет его тень, останавливая и призывая Лику вспомнить, кто она.

Ненавистный автоответчик прибавил масла в огонь, и Александер, громко и несдержанно выругавшись, отбросил телефон в сторону.

Она с ним, и ничего не помешает им в осуществлении грязных действий.

Нет, Лика не поступит с ним так подло и отвратительно, потому что она не тот человек, способный вонзить нож в спину.

Его жена другая...Преданная и верная семейному очагу...Она не изменит ему, намеренно причинив невыносимую боль.

«Месье Ларош отвез вашу жену к себе домой...»

Другая сторона изводила Сандера, твердя и напоминая, что первая любовь не забывается и не исчезает. Она оставляет рубцы, но если на них надавить или снова открыть, то заструится кровь, в этом случае лава запретной страсти...А Жиральд Ларош не упустит шанса приступить к выполнению своего плана.

На секунду Александер пожалел, что не прислушался помощника и не вылетел первым рейсом в Париж, захотев узнать, куда зайдет устроенное представление и в силах ли сопротивляться искушению замужняя женщина.

Почему Анжелика так относится к его чувствам?

Это было слишком непереносимо, и ужасающе недопустимо, и все же вот она. Он не представлял жизни без нее, доброй и невинной, и сладкой, и каждый мягкий изгиб её тела, каждый завиток каштановых волос или глубина медовых глаз было испорченным и грешным искушением. Он хотел её, извивающуюся и томящуюся под другим мужчиной, его врагом, от желания, выкрикивающую имя того, кого Сандер презирал.

Он ненавидел каждую секунду фантазий, которые разыгрывались в его разуме. Ненавидел так, что даже тело начинало болеть, а глаза налились кровью. Она не должна принадлежать никому, кроме него...Никто не будет касаться ее...Никто…

Подобрав выброшенный телефон, Сандер позвонил тому, к кому пока еще не утратил доверие, на кого полагался, давая поручения, зная, что они исполнятся быстрее положенного срока. Несмотря на начало третьего ночи, его помощник бодрым тоном ответил:

-Доброй ночи, сэр. Чего желаете?