Unknown

Когда я поступал в институт, мне предложили на выбор группу А и Б. Я говорю помощнику декана: Зачитайте список учащихся там и там. В группе Б была энергетика гораздо хуже в определенных аспектах. И я попросился в А. И не узнал бы всю глубину разницы, если бы как-то раз не попал в группу Б на одну пару. Так вот, я попал будто бы в класс республики ШКИД. Именно здесь, в высшем учебном заведении – кидались с задних парт на передние, плевали жеваными бумажками и т.д. В меня нет, не плевались. Им нужна эмоция, они именно ее хотят разрушить и утвердиться в своей. Я же как раз размышлял о смысле самого феномена, отрешившись от внешних факторов, и в итоге не было ни контакта, ни активации подобия. Там что получилось: в первую группу набирали тех, кто подал документы в срок – либо по экзаменам, либо за деньги. А во вторую группу – тех, кто в последний момент попал. Предполагаю, именно из-за неумения планировать эмоцию-ситуацию. И в итоге там оказалось очень много темных хозяев быта. Вот они так себя и вели. Для чего я это описал: не обобщайте излишне ярлыками. Деревня – животные. Центр города – асуры и эльфы с розовыми единорогами. В школьном классе – ведут себя, как темные хозяева быта и т.д. Ситуации очень многогранны, смотрите больше на факты, а не на усредненные шаблоны. Первичная исследовательская информация и восприятие факта и смысла, а не правила, предположения или экстраполяции.

Итак, продолжим: следующий этап темной деградации – преклонение перед уже имеющимися благами эмпатии. Хозяин быта охвачен остановившимся эмоциональным восхищением. Из-за того, что эмоция не меняется, и в ней ничего делать не нужно, а нужно лишь мешать ее изменению – хозяин быта приобретает бездумно-стеклянный взгляд, но и упрямо-настойчивое упорство в своей имеющейся эмоции. «Твоя делать то, что моя восхищать, и не колышет».

Если же эмоция начинает меняться, темного хозяина быта охватывают опасения эмоциональной брезгливости. Но эта брезгливость – особая, не являющаяся сиюминутной эмоцией или, скажем, простым состоянием брезгливости, сродни, когда кто-то говорит «я брезгую». Ведь этот слой охватывает всю его жизнь. Ему кажется, что все пойдет наихудшим образом в глубинных процессах, причем пойдет из-за неверно функционирующих вееров возбуждения. А лучше всего ничего не трогать. Поэтому все это порождает очень специфическую «частную проекцию» фобий олимпийцев. Человек второго подвида открывает дверь, и вдруг думает о том, что именно в это время мог проходить кто-то – очень заразный – не нужно было открывать. Или ставит вещь в кладовку, скажем. И ему вдруг приходит в голову – что она может упасть так, что повалит другие вещи, которые упадут и придавят текучие емкости, которые в свою очередь растекутся и повредят остальное. Или человек накрывает грязный коврик чистым, и вдруг ему кажется, что теперь уже сам чистый коврик нужно накрыть, ведь теперь он тоже грязный и т.д. Если же речь о болезнях, они не понимают того, что эмоция, а значит и все процессы в опеке несут высший смысл. Весь интернет (по крайней мере на момент написания книги) полон жуткими опасениями людей что при болезни все пойдет наихудшим, неконтролируемым ничем образом, стоит ей только затронуть организм, стоит только начаться. Поэтому в веере темных влияний основами такой хозяин быта стремится максимально нейтрализовать возможные изменения возбуждений. Ему кажется, что в окружающей ситуации все время существует угроза такой работы возбуждений, которая начнет разрушать спокойное восхитительное прошлое.