Unknown

  В самой колонне лейтенант Бад Элли продолжал искать безопасный периметр, но не мог найти ни одного. 'Лейтенант Бутч Олл, командир взвода из роты 'чарли', и один из его ребят спустились с неболь-шого откоса: он искал своих людей. Он соскользнул на коленях прямо передо мной. Я опрокинул его на землю. Тут же по нам открыли огонь. Он сказал: 'Смотри, куда мне попало'. На нём была плечевая кобура 'Танкер' пистолета 45-го калибра. Пуля застряла в кобуре и пистолете, лежавших прямо на груди. Он ска-зал, что с ним всё в порядке, но что 'его почти достали'. Я спросил, что следует сделать, чтобы выбраться из этой каши. Он ответил, что нужно перебраться в левую часть колонны, что там лучше контролируют по-ложение'.

  В группе было шесть или семь человек. Бутч Олл сказал им считать вслух и по сигналу вскакивать и бежать. После этого 'Скайрейдеры' стали делать заход на атаку прямо над ними. Олл заметил: 'Идти луч-ше сейчас'. Потом, как рассказывает Элли, 'Бутч сорвался первым, прямо передо мной. Мы хотели сделать пять шагов и залечь. Выпрыгнул он. Выпрыгнул я. Я сказал: 'Бутч, где ты?' Больше я его никогда не видел и не слышал. [2-ой лейтенант Эрл Д. Олл, двадцати трёх лет, из Нового Орлеана, штат Луизиана, погиб в тот же день]. Я снова попытался двинуться с места. Ещё один бреющий заход 'Скайрейдера' на атаку, - и под его прикрытием я вскочил и побежал. В тот миг настрой моих мыслей был таков, что лучше получить пулю от своих, чем от чужих'.

  Впереди, на поляне 'Олбани', ситуация улучшалась с каждой минутой. Специалист-4 Дик Аккер-ман из разведвзвода вспоминает: 'Наша артиллерия поддерживала нас настолько вплотную, что к нам ино-гда залетали осколки. Самолёты летали в непосредственной близости. Когда могли, мы окапывались. Мой шанцевый инструмент, прикреплённый к рюкзаку, остался на поляне, поэтому я использовал штык, пальцы и, когда было можно, чужой инструмент. Отрада от окопа, настолько большого, чтобы вместить твоё тело, невероятна'.

  Не более чем в двухстах ярдах в стороне от истерзанной колонны отчаявшихся американцев один человек молился о чуде, и ВВС США его совершили. Рядовой 1-го класса Джим Шадден, рота 'дельта', заминировавший собственное тело ручной гранатой, был тяжело ранен и не мог двигаться. Он лежал прямо на пути группы вьетнамских солдат, методично зачищающих землю, убивая его раненых товарищей. 'Прежде чем вьетнамцы добрались до меня, где-то с полдюжины, на уровне верхушек деревьев подлетел лётчик, взмыл вверх и сбросил канистру с напалмом точно посреди них. Я не перестаю удивляться меткости того броска. Жар напалма прокатился по лицу и телу, словно у печки распахнулась дверца. Я должен этому пилоту больше, чем может заплатить человек. Да благословит господь всех лётчиков!'

  Специалист Боб Таулз, также раненный, теперь находился внутри небольшого периметра в начале колонны: 'Мы узнали о предстоящем артиллерийском обстреле. Новость нас воодушевила. Примерно через минуту внутри периметра раздался сильный взрыв. Повсюду полетели вопли, крики и горящий белый фос-фор. Я слышал, как закричали прекратить огонь. Наконец осколочно-фугасные снаряды разорвались среди деревьев на другой стороне поляны. Все джунгли растворились в пламени, дыме и летящих комьях земли. Никто не смог бы пережить это, не так ли? А вот и нет'.

  Таулзу предстояло пережить ещё одно приключение: 'Я услышал позади себя сильный шум. Штаб-сержант Рональд Бентон, старшина разведвзвода, рванул через внутреннюю зону периметра и нырнул в укрытие. Тут же выстрелом срезало ветку прямо над моей головой. Ветка упала и стукнула меня по каске. Я обернулся обругать сержанта Бентона за то, что привлёк огонь, и увидел скорпиона, ползущего по ноге. Я забыл обо всём на свете и постарался стряхнуть его. Я поднялся, крутанувшись, врезал по нему стволом винтовки и втоптал существо в землю. Тут только до меня дошло, насколько абсурдно то, что только что произошло. Я пополз обратно к своему дереву'.

  Лейтенант Энрике Пухальс, тяжело раненный и воспринимающий реальность, искажённую инъек-цией морфина, изо всех сил старался следовать передаваемым по рации инструкциям, чтобы корректировать самолёты ВВС: 'Один раз приказали бросать дымовые шашки [и] определить расстояние и направление дыма. Мой взводный старшина, засевший в нашем тылу, тоже бросил шашки, чтобы обозначить границы позиций. Никакого авиаудара, по крайней мере, туда, где я находился. На нашем участке, у нас в тылу, обстрел усилился. Мой взвод держался. Характер огня изменился: он превратился в серию периодических, но очень интенсивных перестрелок'.

  Пухальс услышал приближение мелодичных голосов неприятельских солдат. 'Они взволнованно перекликались, указывая друг другу на опасности или цели, а потом раздавались короткие очереди автоматного огня. Иногда слышались крики. Мы понимали, что это значит, и кто-то осмелился произнести вслух: 'Они добивают наших раненых!' Это было страшно. Мы проиграли бой, враг зачищал поле и пленных не брал. Все мы уже были покойники'.