Unknown

  Элли и его группа находились внутри периметра 'Коламбас' всего минуту или две, когда лейте-нант Ховард со своей группой вошли вслед за ними, в двадцати пяти-тридцати ярдах слева от того места, где рубеж пересёк Элли. Ховард и его группа тоже прятались в траве возле 'Коламбас'. На рассвете они заметили двух американцев, которые сидели у 'лисьей норы' и подкреплялись сухпайками. Ховард вышел на открытое место и закричал: 'Гарри Оуэн!' и 'Свои'. Ответ был: 'Заходите'.

  Их испытания, пожалуй, закончились. Появился вертолёт и забрал тяжелораненых. Элли вспоминает, как санитар делал ему укол: 'Я дрожал, как лист'. Позже Джон Ховард и Бад Элли вертолётом вернулись на 'Холлоуэй'. Меж собой они отметили, что обе группы слышали, как северовьетнамские части движутся вслед за ними в том же направлении, - к американским артиллерийским позициям в зоне высадки 'Коламбас'.

  Говорит Элли: 'Мы решили, что должны сообщить об этом кому-нибудь. Поэтому на вертушке добрались до штаба 3-ей бригады у 'Catecka' и доложили свои повести S-2, начальнику разведотдела. Суматоха стояла такая, что нам показалось, будто всем всё равно. Мы вернулись на 'Холлоуэй' и на следующий день воссоединились с тем, что осталось от нашего подразделения'.

  Несколькими часами позже, днём 18-го ноября, северовьетнамский батальон 33-го полка атаковал периметр у зоны высадки 'Коламбас'.

  Ещё более удивительной сагой об 'отходе и уклонении' стала история специалиста-4 Джеймса Янга из роты 'альфа' 1-го батальона 5-го кавполка, подразделения, стоявшего в конце колонны. Нужно напомнить, что Янг вызвался выполнить опасное задание по поиску американского пулемёта, обстреливавшего позиции роты 'альфа'. В высокой траве, прежде чем обнаружилось, что за американским пулемётом лежат вьетнамцы, Янга тяжело ранило в голову. Оглянувшись, сельский парень из Миссури увидел, что неприятельские войска отрезали его от американских позиций.

  Рассказывает Янг: 'Они стреляли в наших людей, но меня пока не замечали. У меня было две или три осколочных гранаты, дымовая граната, триста-четыреста патронов, винтовка М-16, две фляги, блокнот и зеркальце. Вот и всё. Вокруг меня шлёпались пули. Трава передо мной зашевелилась, и внезапно я увидел вьетнамца. Я подпустил его поближе и, дав очередь, попал ему в грудь и живот. На подходе их было ещё больше. Швырнув осколочную и дымовую гранаты, я оттуда ушёл'.

  Янг был вынужден уходить в сторону от своей роты. 'Те парни в траве отрезали меня. Я начал движение в надежде добраться до артиллерийской базы, которую мы миновали. На ходу обстреливал верхушки деревьев, надеясь снять снайперов или, по крайней мере, заставить их прятать головы. Я бежал зигзагами, петлял, чтобы меня было не так легко подстрелить. Пробежав пятьсот-шестьсот ярдов, я остановился перевести дух. Слышал, как враги стреляют и движутся в мою сторону. Застрелив одного, я бросил в них гранату, так что, думаю, они остались мной не слишком довольны'.

  Навыки Джима Янга, приобретённые в раннем возрасте во время охоты на оленей в глухомани штата Миссури, теперь приносили плоды. Он наткнулся на ручей и прошёл по нему сотню ярдов, наполняя фляги и выпив столько воды, сколько смог вместить. Он вышел из воды в каменистом месте, чтобы не оставить следов, и двинулся в открытую долину, где его обратный путь хорошо был ему виден, пересек её и сделал привал, укрывшись в кустах. Всё как в игре 'в лису и гончих', причём лисой был Джим Янг. Он снова пустился в путь, двигаясь вниз по долине и отмечая, как за спиной, отдаляясь, стихает шум боя.

  Надвигалась ночь. Янг поднялся на гору, достал блокнот и начал дневник. 'Я записал дату и что со мной случилось. Я подумал, это хорошая возможность на случай, если не вернусь; тогда, быть может, найдут эту штуку, и мать с отцом хотя бы узнают, что со мной приключилось. На гору обрушилась артиллерия. Я оказался между двумя большими деревьями, не видел и не слышал никаких признаков врага. Стал искать место, где можно схорониться на ночь. В темноте я ковылял по склонам, натыкался на камни, ругался и проклинал всё на свете, ну и молился тоже. Я нашёл себе хорошее место, чтобы укрыться и от врага, и от артиллерии, если она снова поведёт огонь. Низкое местечко возле дерева, с такой густой травой, что можно было скрыться в ней, и никто б меня не заметил.

  Заснул я уже поздно ночью. Было холодно, я устал и старался беречь голову от муравьёв и других насекомых. Сильно болела голова. Если я пил воду, меня рвало. На следующее утро, про-снувшись, довольно долго лежал и прислушивался. Ничего не слышал, кроме взлетающих и садящихся вертолётов. Между собой и местом засады я слышал перестрелку и не собирался пробиваться через неё. Если меня не срежет дружественный огонь, это сделает ВК (VC - ВК, Вьетконг, прим.пер.). Следующая запись в моём дневнике гласила: '18-ое ноября: я нахожусь на очень большом холме, по нему ведётся артиллерийский и миномётный обстрел, но не могу определить откуда''.