Читаем Unknown полностью

  Теперь на земле находилось около 250 человек из моего батальона, и они действовали. Накапливались потери. Свалившись за тот термитник, я вскользь припомнил своего выдающегося предшественника из 7-ого кавалерийского полка, подполковника Джорджа Армстронга Кастера, его последнюю битву в долине ручья Литл-Бигхорн в Монтане за восемьдесят девять лет до того. Меня наполняла решимость, что в долине Йа-Дранга история не повторится. Мы были сплочённой, хорошо обученной и дисциплинированной боевой силой, и обладали тем, чего Джордж Кастер был лишён, - огневой поддержкой.

  Настало время накинуть цепь на всё, до чего могли дотянуться руки. Я связался по рации с Мэттом Диллоном и координаторами огневой поддержки в небе и приказал нанести удары с воздуха, артиллерией и АРА по нижней части горы, особенно по путям подхода к зоне высадки с запада и юга. Приоритетом при всех ударах оставлять конкретные запросы пехотных рот. При отсутствии необходимости выполнения этих задач, непрерывно поражать другие цели. Я велел Диллону и всем остальным оставаться начеку и выискивать миномётные позиции противника. Я надеялся, что авиация и артиллерия несколько ослабят натиск на мои войска, а также проредят подкрепления противника, направленные с горы для вступления в бой.

  Через несколько минут воздух в долине наполнился дымом и красной пылью: с небес потоками обрушилась благословенные реки мощного разрушения. Однако ротные командиры и передовые артиллерийские и миномётные наблюдатели испытывали трудности с точным определением местоположения своих передовых элементов. Полковник Тим Браун из командного вертолёта связался со мной, убеждая отвести удары с горы и придвинуть их как можно ближе к себе.

  Самая большая проблема имелась у Джона Херрена: определить местонахождение пропавшего 2-го взвода. Херрик и его бойцы не только отделились от остальной части 'браво', но и увязли в перестрелке. Тот факт, что этот взвод находился где-то перед Надалем и Херреном, некоторое время сдерживал эффективное применение огня артиллерии непосредственной поддержки. Но, постепенно перенеся удары по горе вниз, ротным командирам удалось направить часть артиллерии туда, где она принесла пользу. А поток огневой поддержки по склонам горы выше кромсал подкрепления противника.

  Канонада стояла страшная, гром её симфонией звучал для наших ушей. Артиллерийские снаряды шипели над головами с характерными звуками на подлёте, за которыми следовали близкие разрывы. Вертолёты АРА выкатывались над 'Экс-Рэй' и со свистом выпускали 2,75-дюймовые ракеты, детонировавшие сокрушительными взрывами. В небе ревели истребители-бомбардировщики ВВС и сбрасывали 250- и 500-фунтовые бомбы и зловещие канистры с напалмом. Отовсюду слышался несмолкае-мый ближний треск винтовок, пулемётов, взрывы гранат и миномётных мин.

  Становилось ясно, что к югу от командного пункта у термитника большое открытое пространство, на котором приземлялись вертолёты, было особенно уязвимо. Самое большое открытое пространство, вместе с тем оно ближе всего лежало к тому месту, где атаковал противник. Я уже присматривался к меньшему пространству на восток от моего командного пункта, которое, если убрать несколько деревьев, могло бы принять два вертолёта за один раз. Оно бы стало нашей линией снабжения и эвакуации в тыл в случае, если в зоне высадки станет жарче.

  Я обратился к командиру своей подрывной команды сержанту Джорджу Наю из 8-го инженерного батальона и приказал свалить те деревья. Най, 25-летний уроженец Бангора, штат Мэн, на 'Экс-Рэй' привёл шестерых: специалиста-5 Джеймса Кларка, специалиста-5 Скотта О. Генри, специалиста-4 Роберта Дёрша, рядовых 1-го класса Джимми Д. Накаяму, Мелвина Аллена и Дэвида Уилсона. 'Огонь быстро становился всё более и более плотным, и периметр, казалось, просто превращался в потасовку непрерывного огня, - вспоминает Най. - Враг уже был виден, и как-то внезапно мы стали частью 1-го батальона 7-го кавполка. Трудно быть одновременно и пехотинцем, и подрывником, но мы справились. Те деревья мы взорвали; спиливать не стали. Интенсивность огня усложнила бы работу с пилой, заставила бы работать без оружия в руках. Взрывая деревья, мы получали больше времени на саму перестрелку. Я услышал, что один из наших людей убит, парень по имени Генри, специалист Генри из Колумбуса, штат Джорджия. По мере того как разворачивался день, я осознал, что Генри мы таки потеряли'.

  В те несколько минут, в течение которых я занимался переброской роты 'чарли' на юг, обеспечивал по рации огневую поддержку и говорил с Джорджем Наем о расчистке малой зоны высадки, капитан Тони Надаль повёл бойцов своей роты 'альфа' по открытой местности на юго-запад, в сторону сухого ручья.

  7. СБЛИЖЕНИЕ С ПРОТИВНИКОМ

  Твой ротный убит, нет на старших лица...

  Ты помнишь, надеюсь, что ждёт беглеца.

  Останься в цепи и держись до конца

  И жди подкреплений от службы.

  - Редьярд Киплинг, 'Служба Королевы'

  (Перевод Исидора Грингольца)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Татуировщик из Освенцима
Татуировщик из Освенцима

Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау.В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю. Однажды в июле 1942 года Лале, заключенный 32407, наносит на руку дрожащей молодой женщине номер 34902. Ее зовут Гита. Несмотря на их тяжелое положение, несмотря на то, что каждый день может стать последним, они влюбляются и вопреки всему верят, что сумеют выжить в этих нечеловеческих условиях. И хотя положение Лале как татуировщика относительно лучше, чем остальных заключенных, но не защищает от жестокости эсэсовцев. Снова и снова рискует он жизнью, чтобы помочь своим товарищам по несчастью и в особенности Гите и ее подругам. Несмотря на постоянную угрозу смерти, Лале и Гита никогда не перестают верить в будущее. И в этом будущем они обязательно будут жить вместе долго и счастливо…

Хезер Моррис

Проза о войне