Unknown

  Одна из машин привезла Ларри Литтона, и тот немедленно принял командование ротой 'дельта' от раненого сержанта Гонсалеса. Я приказал ему перевести четыре миномёта 'дельты' в сводную миномётную позицию, устроенную капитаном Эдвардсом, и наводить все семь миномётов на цель из единого пункта управления огнём. Основное направление огня было в сторону рот 'альфа' и 'браво', и у миномётчиков также оставалась задача оборонять с востока зону высадки на два вертолёта.

  Я приказал Литтону распределить разведвзвод под командованием лейтенанта Джеймса Рэкстроу вдоль северной и восточной окраин поляны, справа от миномётных окопов, в качестве дополнительного охранения для малой зоны высадки. Развевзвод также назначался в батальонный резерв. В первый раз за день у меня образовалось, наконец, некое подобие полного периметра и прикрытых тылов.

  Рота 'чарли' Боба Эдвардса отбивалась от врага более часа. На её стороне было преимущество более открытого пространства. Отчего она могла точнее корректировать артиллерийские и воздушные удары, а лётчики сверху могли видеть кишащего в слоновой траве противника и, таким образом, уничтожать его более эффективно. Ошеломлённый противник, наконец, отступил на юг и юго-запад, унося с собой своих раненых. Когда он покинул поражаемый ротой 'чарли' участок, его активность вокруг роты 'альфа' также ослабла.

  Любопытно, что вьетнамцы, противостоявшие взводам Дила, Девни и Марма, не использовали своего преимущества. Во время затишья многих раненых и убитых из 'браво' и 'альфы' отнесли к медпункту батальона. Сержант Хансен из роты 'альфа' рассказывает: 'Мы уносили на плащ-палатке одного довольно тяжело раненного бойца 'альфы', специалиста Джерри Кирша, когда парня на левом углу носилок ранило в спину. Он тут же упал. Это был специалист Скотт Генри. Пулю, угодившую в него, выпустили с очень близкого расстояния. Я устроил Генри поудобней; потом мы потащили Кирша дальше. Киршу пуля попала в живот, но он выжил. Когда же я вернулся за Генри, тот был уже мёртв. Я часто думаю о нём, в одиночку уми-рающем в том открытом поле. Он был сапёром, приданным нашему батальону'.

  На склоне лейтенант Джо Марм тоже пытался эвакуировать своих убитых и раненых. 'Командир моего отделения оружия, штаб-сержант Роберт Л. Паркер, организовал партию для вывода раненых. Приблизительно через двадцать минут он вернулся и сказал, что не может выйти, потому что нас окружили. Были мы окружены или нет, это до сих пор вопрос для меня; это мог оказаться огонь своих же войск. Однако противник маневрировал к нашим флангам. Я запросил разрешение отойти вместе с ранеными. Мы собрали мёртвых. Мы изрядно намаялись со всеми своими ранеными, но, отходя, упорного сопротивления не встретили. Когда мы добрались до канавы, нашего переднего края отхода, раненых переправили на поляну, нам же подкинули боеприпасов. Воды вот только не хватало'.

  Среди раненых, во время того краткого затишья текущих на медицинский пункт у командного поста, был специалист-5 Кэлвин Букнайт, санитар 3-го взвода лейтенанта Денниса Дила. Букнайт числился в медпункте батальона более 18 месяцев в качестве одного из двух фельдшеров военврача. К концу октября нашим линейным ротам не хватало восьми взводных санитаров. Мы изучили личные дела батальона и обнаружили несколько солдат, ранее служивших санитарами. Некоторые из них пришли на помощь сами; другие, пройдя переподготовку, были назначены резервными санитарами. Джо Марм так описывает ситуацию в своём взводе: 'Мой взводный санитар, как дембель, не отправился с нами на Тьыпонг. Сержант 1-го класса [Джордж] Маккалли, замкомвзвода, нёс с собой походную аптечку, и, если б возникла такая необходимость, мы намеревались использовать штаб-сержанта Томаса Толливера в качестве санитара. Он служил санинструктором во время Корейской войны и имел хороший опыт'.

  Тем не менее, у нас не хватало санитаров, чтобы поспевать повсюду, поэтому мы отправили специалиста Букнайта и специалиста-5 Чарльза Лоуза, старшего санитара, санитарами взводов в роту 'браво'. И вот теперь Келвина Букнайта, ещё живого, но смертельно раненого, осторожно положили на землю в наполненной кровью прорезиненной плащ-палатке перед старшиной медвзвода сержантом 1-го класса Китоном, его другом и товарищем последних двух лет: 'Букнайт был ещё жив. Его ранило между плеч, в аккурат между плеч. Он протянул руку, сжал мою ладонь и сказал: 'Сардж, у меня не вышло'. Мы сделали ему внутривенное вливание и наложили на рану на спине давящую повязку. Но надежды не оставалось никакой. Нам удалось загрузить его в вертушку, но он всё равно умер'. В Писании говорится, что 'нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя'. Именно так поступил Кэлвин Букнайт в тех наполненных огнём джунглях. Он прикрыл раненого, которого перевязывал, собственным телом, подставив свою беззащитную спину под вражеские винтовки.

  На позициях опустели фляги. Редьярд Киплинг в стихотворении 'Ганга Дин' пишет:

   А случись война, ребятки,

   Так, небось, оближешь пятки

   Архиблагодетелю с водицей!