Unknown

  К тому времени большинство бойцов в двух наиболее пострадавших взводах Боба Эдвардса либо убили, либо ранили. Задача по сдерживанию неприятеля легла на плечи тех, кто ещё оставался в строю и отстреливался. Так или иначе, рядовой 1-го класса Ларри Д. Стивенсон из роты 'дельта' оказался в секторе взвода лейтенанта Гоухигана единственным солдатом, оставшимся для удержания участка линии в пятьде-сят ярдов. Он хладнокровно опустился на одно колено и, прежде чем подоспела помощь, методично уни-чтожил пятнадцать солдат противника. Той помощью оказался разведывательный взвод батальона. Он зачистил левый край роты 'чарли', переместился к центру этой роты и оставался с ней до конца боя. Тот участок периметра был теперь снова под контролем. Этот манёвр снял часть натиска с зоны высадки, и мы заметили немедленное ослабление интенсивности огня, метущего поляну. Я передал по рации в штаб бригады запрос, чтобы отправляли сюда транспортные вертолёты вместе с ротой 'альфа' 2-го батальона 7-ого кавполка.

  Где-то в этом промежутке времени я заметил, что мой радист Боб Уэллетт уже сидит, выглядит ошеломлённым, но снова работает. Приглядевшись поближе, я обнаружил, что его отключила пуля, про-бившая его каску, но не голову. Я сказал: 'Уэллетт, не расставайся с этой каской. Она спасла тебе жизнь'. Томас Китон, ворчливый немолодой сержант медико-санитарного взвода, рассказывает: 'Помню радиста полковника Мура. Он вдруг упал. Мне показалось, что завалился спать. Я чуток разозлился, подошёл и пнул его, велел отрывать задницу от земли и помогать нам с ранеными. Ответа не последовало. Я поднял его каску, из неё выпала пуля. Она прошла сквозь сталь и подкладку каски. Сбила его с ног, как куль. У него на голове выросла здоровая шишка'.

  Всех нас, находившихся в пределах командного пункта батальона, потрясло событие, словно в за-медленном действии развернувшееся перед нашими изумлёнными глазами. Я стоял на одном колене лицом к югу, к горе. Уэллетт, ещё не отошедший, стоял на коленях рядом со мной. Моё внимание привлекло какое-то движение на западе, справа от меня. Я резко повернул голову и уставился прямо в носовые части двух реак-тивных истребителей F-100 'Супер Сейбр', нацелившихся прямо на нас. В тот же миг ведущий самолёт сбросил две блестящие шестифутовые канистры напалма, которые медленно закувыркались к нам навстре-чу.

  Зловещий вид канистр с напалмом неизгладимо отпечатался в моей памяти. Всего три или четыре секунды отделяли сброс от удара о землю и взрыва, но они показались мне целой вечностью. Канистры, выпущенные ведущим F-100, падали прямо на правую сторону командного пункта, где в высокой траве око-пался сержант Джордж Най со своей подрывной командой. Самолёты заходили на очень низкой высоте. Я ничего не мог уже сделать с этими первыми двумя канистрами, но мне нужно было что-то предпринять, чтобы заставить лётчика второго самолёта, который направлялся к левой стороне командного пункта, не сбрасывать свои две штуки. Если он щёлкнет тумблером-пикулем [кнопкой сброса бомб], то неминуемо кокнет и Хэла Мура, и капитана Каррару, и сержанта Китона, и капитана Диллона, и сержант-майора Пламли, и Джо Гэллоуэя, и капитана Уайтсайда, и лейтенанта Гастингса, и наших радистов, и рации, и ме-дицинские средства, и боеприпасы, и раненых, сгрудившихся у медпункта. Мозговой центр - жизненный центр - батальона будет немедленно уничтожен посреди напряжённой схватки на выживание.

  Я заорал во всё горло Чарли Гастингсу, наблюдателю ВВС: 'Отзови сукина сына! Отзови его!' Джо Галлоуэй слышал, как Гастингс закричал по рации: 'Отставить! Улетай!' Говорит Мэтт Диллон: 'Я до сих пор вижу, как канистры кувыркаются нам навстречу. Помню, я подумал: 'Спрячь глаза, чтобы не ослеп-нуть', - и уткнулся лицом в плечо репортёра, пряча глаза. Плечо Джо Гэллоуэя. Я слышал, как 'Гуляка' Чарли Гастингс кричал по рации: 'Рычаг на себя!' Второй самолёт взмыл вверх. Напалм с первого самолёта упал на боеприпасы и на людей. Сержант-майор Пламли кинулся тушить огонь вокруг них. Сам я выбежал в зону высадки выставить авиасигнальное полотнище'.

  Сержант Най рассказывает: 'Два моих парня, рядовой 1-го класса Джимми Д. Накаяма и специа-лист-5 Джеймс Кларк, находились от меня в нескольких ярдах в стороне. Кто-то кричал, стоял полковник Мур и что-то кричал о летуне, и я посмотрел вверх. Подлетали два самолёта, и один уже сбросил напалм, и всё, казалось, происходило, как в замедленном кино. Всё объяло пламенем. Накаяма стал весь чёрный, Кларк тоже весь обгорел и истекал кровью'.