Unknown

      Вздохнув, я потушил сигарету о подошву сапога и попытался приобнять её за плечи, чтобы хоть немного успокоить, да не тут-то было. Зарычав, брюнетка резко отпихнула меня и вскочила на ноги. Пошатнувшись, Авелин схватилась руками за стенку стеллажа, что стоял рядом со столом, на котором мы сидели, тем самым устояв на ногах.

- Руки убери, урод! – прорычала она.

      Авелин, тяжело дыша и глотая слёзы, пыталась успокоиться, вытирая своё мокрое лицо руками, а я задумчиво смотрел на неё. Нет, такой эффект явно не только мои слова произвели, но и алкоголь, который, добравшись до мозга, сорвал с цепи всё то, что она долгое время скрывала внутри себя, и теперь девушка просто не может остановиться.

      А ведь она совсем немного выпила. Забавно даже – такая большая девочка, а пить не умеет.

      Некоторое время царила тишина, которую нарушали только всхлипы и шмыганья. Авелин вроде как успокоилась, но всё равно выглядела подавленной. Девушка стояла ко мне полубоком, и я прекрасно видел, как она кусает дрожащие губы. Нахмурившись, я прикурил новую сигарету и, сделав затяжку, тихо произнёс:

- Знаешь, мы с тобой чем-то похожи.

      Авелин криво усмехнулась, косо посмотрев на меня.

- Неужели? И чем же?

      Прикрыв глаза, я сделал ещё одну глубокую затяжку. Лицо Камиллы, растерянное и злое, само всплыло в памяти. Я бы сейчас многое отдал бы за то, чтобы обнять её, и, уткнувшись носом в её коротко постриженные волосы, вдохнуть исходящий от неё пьянящий аромат. Да вот только вряд ли она мне обрадовалась бы – Мила из тех девушек, которые не прощают обиды, а если и прощают, то перед этим очень долго и упорно насилуют твой мозг.

- А, неважно, - я качнул головой, мол, забудь. Пару мгновений мы провели в тишине, пока я, зажав сигарету губами, не хлопнул себя ладонями по коленям. Девчонка аж на месте подскочила от неожиданности. – Ладно, хватит с нас на сегодня откровений. Согласна?

      Брюнетка лишь головой кивнула, убрав за ухо прядь длинных чёрных волос. Она попыталась сделать шаг вперёд, но пошатнулась и чуть не поцеловала носом пол. Усмехнувшись, я подошёл к ней, и, закинув руку девушки себе на плечи, приобнял её одной рукой за талию, помогая идти. Этот поступок не вызвал у неё каких либо положительных эмоций, наоборот, она постаралась отстраниться от меня, бубня что-то себе под нос.

- Не бурчи, милашка, - я чуть сильнее сжал пальцы на её талии, удерживая на месте, – не думаю, что твой отец будет в восторге, если ты свернёшь себе шею на лестнице.

К моему удивлению, она притихла. Шла, чуть подавшись корпусом вперёд и понуро опустив голову, так что за её волосами я не видел лица. Быть может, Авелин и не хотела, чтобы я видел её лицо, да вот только мне было не до этого.

      Когда мы покинули помещение, я, должно быть, умудрился столкнуться с каждым предметом, что стоял на чердаке. Ругаясь сквозь зубы, я всё же вывел нас на лестницу, и вот тут-то начались настоящие испытания. Авелин действительно не умела пить, и даже от такого количества алкоголя её знатно шатало. Каждая ступень давалась нам с трудом, девушка охала и хваталась руками за перила и мою куртку, что мне никакого удовольствия не доставляло.

- Ты такая тощая, но при этом чертовски тяжёлая, – я усмехнулся. – Вот оно, женское коварство.

- Я бы тебе сказала, - пробубнила Авелин, старавшаяся удержать равновесие, судорожно цепляясь пальцами за куртку у меня на плече, – но я слишком пьяна, чтобы придумывать оскорбления.

      Я хохотнул. Да уж, что-что, а язвить эта барышня умеет.

      Вздохнув, я закрыл книгу, и, взлохматив ладонью волосы, прикрыл глаза. К сожалению, отвлечься у меня совершенно не получалось, все мои мысли вновь и вновь возвращались к одной излишне упрямой особе. Авелин всегда была упёрта как баран и иногда умом не сильно отличалась от своего собрата по упрямству, от этого никуда не деться, но в этой ситуации и сам я далеко не ушёл.

      Да, довела. Да, вспылил. Но, чёрт возьми, хоть кто-то в нашей паре должен был думать.

      Я принялся слегка барабанить пальцами по обложке книги, отсутствующим взглядом смотря в потолок. Авелин мало думает о том, как её действия отразятся на других людях, прочинят ли её поступки кому-либо боль – если она считает, что делает всё правильно, её мало что остановит. И ведь я именно такой её и полюбил – вредную, слегка эгоистичную, импульсивную девчонку. За эти пять лет, что мы были вместе, мало что изменилось, но иногда я ловил себя на мысли о том, что плохо знаю свою жену. Быть может, она не настолько эгоистична, как может показаться? Может, лишь пытается производить такое впечатление, а я этого не замечал?

      Выходит, это я баран, а не она.

      Хотя, с чего ей быть не такой, какой её видят? Для чего ей притворяться? Она слишком прямолинейна, слишком вспыльчива, слишком… Авелин, чтобы так искусно заставлять людей видеть в ней то, что она хочет, чтобы они видели. Или я опять ошибаюсь?