Unknown

Внутри всё сжалось от ужаса и опять провалилось в холодную пустоту. Я прижалась к стене, переводя дыхание. Давно мне не было так страшно. Руки дрожали… сердце падало-падало-падало…

«Возьми себя в лапы!» – прозвучало в сознании голосом дедушки, и я глубоко вдохнула. Выпрямилась. Внутри всё по-прежнему дрожало, кулаки пришлось стиснуть, чтобы не тряслись пальцы, но так я смогла идти дальше, не оседая на стены.

Элор знал, что я могу за себя постоять, никто не заставлял его отвлекаться.

Я не давала ему надежд и не просила о помощи – не давала повода на себя отвлекаться.

Он поддался эмоциям, и это его… убивает. Нельзя настолько отдаваться чувствам, их надо контролировать, иначе – смерть.

Я повторяла это снова и снова, кричала мысленно, ускоряя ход, убегая от страшных мыслей и чувств, от где-то здесь страдающего Элора, умирающего! Из-за меня!

На лестнице из подземных лабораторий я врезалась в тёмную фигуру и от неожиданности рыкнула:

– С дороги!

Мне нужно уйти, сбежать, спрятаться, не думать об Элоре, и я готова была накинуться на любого, кто мне помешает, но…

Он пах лавой и чем-то кислым, вокруг него кипела магия.

– Ты что себе позволяешь?! – рычащий дракон сбросил капюшон, открывая длинные светлые волосы с алыми кончиками и возмущённое лицо с проступившими на скулах чешуйками рубиново-огненного цвета.

В его глазах полыхало пламя.

Глава рода Фламиров Шарон собственной персоной.

В лабораториях Линарэна.

С чего бы это?

Шарон Фламир как-то странно меня рассматривал.

И он был не один: за ним мялась девушка в таком же тёмном одеянии. Из-под капюшона торчали белокурые волосы с алыми кончиками, острый подбородочек, бледные дрожащие губы. Похоже, это его дальняя родственница Изольда. Год назад Фламиры вдруг заговорили о том, что у неё есть все шансы оказаться избранной наследного принца Арендара, и она станет императрицей. Причин их уверенности никто не понимал, но в лицо усомниться не смели.

И что эта драконесса делала здесь?

– Прошу прощения за мою неосторожность, – выдавила я вопреки клокотавшей внутри злости: злиться на кого-то проще, чем думать об Элоре, его ране, моей вине. – Не ожидал увидеть вас здесь.

Мои вроде бы простые слова произвели неожиданное впечатление: запах Шарона Фламира стал более кислым, он воровато оглянулся по сторонам и недовольно проворчал:

– Ладно, так и быть, прощаю вашу неловкость, граф, если вы не станете болтать о своём проступке. Иначе, сами понимаете, придётся наказать вас за оскорбление главы рода.

Он вздёрнул свой немного безвольный подбородок. Премерзкий тип, но пришлось склонить голову:

– Благодарю за вашу доброту.

Глава рода Фламир не тот, на ком можно сорвать злость, особенно когда он подчёркнуто не обращается по имени, что в среде владеющих магией значит выражение недружелюбного настроя. Повезло ещё, что он почему-то не желал афишировать появление в лабораториях Линарэна вместе со своей протеже. А мне… несмотря на странность их визита, мне совсем не интересно, зачем они здесь.

Элор…

При мысли о нём тяжело дышать, внутри всё снова дрожит, мысли мечутся. И не верится, что Элора может не стать. Невозможно, это просто невозможно!

На улице меня осветило блеклое солнце. Раннее утро выдалось холодным, промозглым, и всё вроде бы как обычно, а весь мир изменился, всё не так, и сосредоточиться не получалось, и вдохнуть толком не выходило.

Я зажмурилась: «Нужно успокоиться. Я ничего не могу сейчас сделать, лишние эмоции только вредят. И надежда есть. То, что Линарэн не знает способа лечения сейчас, вовсе не значит, что он не найдёт его в ближайшее время».

Но эти увещевания не действовали. Я слишком устала.

Раскрыв глаза, вздрогнула: по дорожке, на которой остановилась я, бесшумно двигался патруль медведеоборотней. Их массивные фигуры в алых мундирах напомнили о Дарионе.

Сейчас бы к нему, полежать рядом, укрыться от всего в его чувствах… Но нет, он занят с новыми студентами, не стоит его отвлекать. И вряд ли я смогу телепортироваться отсюда.

Я сошла с дорожки, пропуская гвардейцев. Посмотрела на башню… скоро Вейра, Диора и Сирин узнают об Элоре, и рванут ко мне.

Меня снова повело от слабости.

С Дарионом надо встретиться обязательно – чтобы прошёлся по мне целебными заклинаниями. А пока… Сама я вряд ли усну, но у меня осталась пара бутылочек драконьего снотворного. Сон – это то, что мне сейчас нужно. Сон, а потом дозваться Многоликую, встретиться с Дарионом и что-нибудь делать.

Но пока – спать. Просто лечь спать. И не надеяться, что когда я проснусь, всё чудесным образом разрешится: так не бывает, и разочарование обострит боль.

А даже если бывает, мне настолько повезти не может.

***

Светлые волосы Халэнна на моих коленях из-за крови кажутся рыжеватыми. Он смотрит на меня так печально, я ощущаю его тяжесть, его близость, я вижу, как окровавленные губы складываются в до боли знакомое слово.

Нет…

Халэнн тянется ко мне рукой, и манжет женского платья сверкает серебряным узором сквозь пятна крови.

Нет, только не это, только не уходи, нет, не надо…

Я накрываю губы Халэнна ладонью, и на его лицо падают мои слёзы.